Фенрир. Тетралогия - стр. 96
Столичные дороги были непривычно свободны. Из‐за комендантского часа и напряжённой обстановки многие компании перешли на удалённый график работы, школы – на онлайн‐обучение вплоть до осенних каникул, а въезд в город строго контролировался.
Саид без особых пробок добрался до центра меньше чем за час, свернул с Тверской в нужный переулок и припарковался метрах в пятидесяти от перекрёстка.
– Виктория, не забудьте, в девять вечера вам уже нужно быть дома, чтобы я успел вернуться в Москву до десяти.
– Да‐да. Мы просто поужинаем, я вас не задержу.
Через несколько минут к автомобилю подошёл улыбчивый блондин, одетый, по мнению Саида, как главная жертва современной дикой моды. Парень присел сзади за водителем, не посчитал нужным поздороваться, зато сразу по‐хозяйски звонко чмокнул Викторию в щёку и затараторил о каких‐то своих делах, не давая ей вставить больше одного‐двух слов.
Морось уступила место солнцу, и Трюкач нацепил на нос поляризационные очки, чтобы не щуриться от бликов влажного асфальта. Вернувшись на Тверскую, он ловко покружил по старым улочкам и через четверть часа остановился перед рестораном.
– Приехали. В восемь вечера стартуем обратно.
Блондин открыл было рот, чтобы возмутиться выставленным условиям, но Вика мягко одёрнула его, напомнив об ограничениях. Тот в итоге недовольно цокнул языком и вышел из машины. Саид тоже выбрался наружу и открыл дверь для девушки, пока её парень уже трещал с кем‐то по телефону.
– Саид, если хотите, вы можете заказать что‐то с собой на вынос. Я оплачу.
Тот откашлялся и отрицательно покачал головой:
– Спасибо, я не голоден.
– Возьмите хотя бы бутылку воды в баре. Часа два мы тут точно пробудем…
– У меня всё есть, не беспокойтесь.
– Хорошо… – Вика мило улыбнулась и пошла вслед за своим парнем.
«Что за придурок? Даже дверь ей не придержал… За что в таких влюбляются? Ведёт себя, как будто она не человек, а модная побрякушка… Ладно… Это меня не касается. Их жизнь, их выбор!»
Саид сел за руль, достал из бардачка бутылку минералки, сделал пару глотков и немного сдвинул сиденье назад, чтобы вытянуть ноги. По инструкции он, даже находясь в машине, обязан был следить за обстановкой и присматриваться ко всем, кто входил в ресторан.
Разглядывать людей он любил с детства. На их лицах легко читались эмоции, настроение, даже черты характера. Трюкач понятия не имел, от кого ему достался такой «дар», но лет с шести он почти никогда не ошибался в людях. С другой стороны, слишком часто надеялся на их совесть, давал подставлявшим его друзьям и меркантильным девушкам шансы, даже когда те этого явно не заслуживали. Но с возрастом пришёл к выводу, что быть таким наивным нет смысла. И потихоньку закрылся.