Феноменология зла и метафизика свободы - стр. 69
Показательны известные рекомендации Д. Карнеги желающим приобретать друзей и умение влиять на других людей: не высмеивать других, а подчеркивать собственную несостоятельность, почаще смеяться над собой. Гуманный, цивилизованный смех направлен на объединение, а не разъединение, не на осмеяние личности, а наоборот – на подчеркивание того, что этот человек выше некоторых своих слабостей и недостатков, не сводим к ним. И, разумеется, такой смех направлен не столько на других, сколько на самого себя.
Индивидуально-личностный смех – сравнительно позднее достижение цивилизации. Он выделился из массово-ритуального торжества man, запрограммированного архаическими обрядами публичного смеха, и стал существенным фактором культуры лишь с Возрождения, с возникновением интереса к индивидуальной духовной жизни, развитием печати, авторского права[61]. И в целом развитие смеховой культуры идет по двум векторам: от разгульного гомерического хохота к улыбке и от торжества над другими к самосовершенствованию.
В этом плане показательно соотношение самозванческого глумливого смеха с другим индикатором зла – со стыдом. Стыд – узнавание зла в себе, собственной недоброкачественности и несостоятельности, он сберегает личность от неудач, он интимен. Смех – полная оппозиция стыду, о чем уже говорилось. Он публичен, он торжество над злом, публичная гордость этого торжества. Он весь – успешен. Но самозванческий смех – абсолютно – бесстыден. Он не может обратиться на себя. Это абсолютное торжество, попирание я=man над другими. Нет стыда, нет другого. Торжествующее, всезаполняющее «я», не оставляющее ни клеточки, ни кубика пространства другим.
В своей «Веселой науке» Ф. Ницше видел залог действительной свободы в полном бесстыдстве, в том, чтобы «не стыдиться более самого себя»[62]. Ницшеанское веселье – суть бесстыдство, фактически «заголимся и обнажимся» бобков и упырей, но уже нелюдей.
Итак, смех – путь самопознания личностью культуры в себе и себя в культуре, торжество бытия-с-другими. В плане этой самоидентификации возможно непроизвольно самозванство – как рефлекторная самозащита. Но возможно и сознательное осмеяние, глумливое самоутверждение «я» за счет других. Поэтому необходимо глубже разобраться в природе социальных эмоций, сопровождающих самоутверждение личности. Смех – лишь арифметика натуральных чисел нравственности. Но есть дифференциальные уравнения. Все не так просто. Если смех привлекателен как свидетельство успеха, то что есть успех? Если смех достигает самоидентификации в культуре, то что выделяет в ней, окликает?