Феникс угоревший - стр. 36

– А вы… прошу прощения за личный вопрос…

Она смутилась и опустила голову, воткнув взгляд в кусок мяса, от которого продолжала откусывать во время разговора.

– Я читала «Бестиарий», – наконец сказала она. – Иначе зачем бы я спрашивала?

– Хм… Ну… – заметил Типун, уводя разговор в сторону. – Вряд ли мне понравилась бы встреча с драконом или мантикорой. Не уверен, что они уважают статус Защитника. Вот единорог, конечно…

Отчаянно смущенная Аглая хлебнула из фляги и поспешила закончить обед, и Типун к ней присоединился, решив дожевать огурец по дороге. Местность постепенно выровнялась, преобразившись в пологое плато. К сожалению, весьма небольшое – впереди громоздились еще более острые пики.

Оглянувшись, Типун никого не увидел и порядком встревожился. Он не успел заметить, как Буква потерялась в дороге – вроде бы все время слышал за собой ее дыхание и хруст камней под кроссовками.

– Госпожа Аглая! – крикнул он и уже вступил на обратный путь, как девушка вынырнула из-за какого-то валуна и скучливо поправила майку.

– Вы меня звали, мессир? Что-то случилось?

– Прошу не теряться, – строго сказал он. – Одинокого путника подстерегает ужасная опасность.

– Что, и в туалет при вас ходить прикажете? – сердито насупилась Аглая.

Проводник открыл было рот, чтобы произнести соответствующую тираду, например: «Разумеется!», но был вынужден промолчать. Конечно, инструкцией предписывалось постоянно держать клиента в поле зрения, но… Не может же он и в самом деле стоять за спиной девушки в такой интимный момент? Особенно учитывая ее отношения с единорогами… «Тьфу, чушь какая», – подумал Типун и молча кивнул Аглае, приглашая ее продолжить путь на северо-восток.

– Собственно, я так и не понял, зачем вам нужны эти звери. Как они связаны с темой диссертации? – поинтересовался он спустя несколько минут.

– Видите ли, – с готовностью откликнулась магистресса, – для примитивного сознания Животное с большой буквы… – Она на мгновение запнулась, дернув уголком рта. – Это наглядная парадигма. Она помогает построить модель человеческого сообщества и даже природы в аспекте цикличности и плодородия.

– Все понятно, – буркнул Проводник.

– Для мифопоэтического миропонимания, – продолжала Аглая, не обратив внимания на его реплику, – животные – это некий вариант мифологического кода, так называемый зооморфный код. Другие варианты – пищевой, цветовой, растительный… Зооморфные коды-звери становятся классификаторами, объединяющимися в целые комплексы, например: зверь – растение – стихия – металл или драгоценный камень – божество и так далее. С помощью животных вы моделируете вселенную на языке символов, овладеваете дольним миром и приобщаетесь к миропорядку.