Феникс - стр. 19
- Хорошо.
От краткого разговора сразу стало так тепло на душе, но еще тревожнее на сердце. Оу, а что не так с сердцем? Красивый мужик, бесспорно, но я же не могла влюбиться с первого взгляда. Тем более что Гоша сначала вообще мне не понравился. А теперь? Да, теперь он мне нравился. Очень. Не знаю, в чем дело. Может, потому что он был таким трогательным и рассеянным, когда уносил спать заплаканную Катю и тявкающего Бобса. Или от признательности, что защитил меня от своего сумасшедшего кота. Но, скорее всего, главной причиной было его преображение, когда он взял в руки камеру. Такой мягкий с ребенком, он моментально преобразился в сладкого диктатора, который готов любой ценой заполучить красивый кадр.
Хостес провел меня к Гоше, едва я назвала его фамилию. Он сидел, развалившись на диване, опять говорил по телефону. Кажется, я успела забыть, что трубка постоянно приклеена к его уху. Жаль. Без нее он намного приятнее. А так и лицо хмурое, брови сдвинутые, весь напряженный. Да, именно таким я его и видела в первую встречу. Совсем не похож на мужчину, который меня очаровал, свел с ума.
Но едва он меня увидел, тут же закончил разговор, даже встал из-за стола.
- Привет, - проговорил Гоша любезно, но все же холодно и по-деловому. Хотя глаза тут же вспыхнули, заставляя меня зардеться.
Он подался вперед, положил мне руку на плечо, словно хотел притянуть к себе, поцеловать, но замер, не сократив расстояние между нами. Небрежно погладил, уронил руку вниз. Я разочарованно выдохнула:
- Привет.
- Пообедаем? – предложил он, открывая меню.
Официант тут же оказался рядом с нами, сияя улыбкой. Я тоже открыла папку, но сразу захлопнула, понимая, что не в силах буду жевать от волнения.
- Пожалуй, выпью кофе. Недавно ела, - соврала я. – Капучино, пожалуйста.
Гоша тоже убрал меню.
- То же самое и тарелку сладостей. Не спорь, - пресек он мои возражения. – Десерты здесь божественные.
Я послушалась и промолчала. Едва официант ушел, оставив нас вдвоем, моментально стало неудобно от внимательного взгляда Гоши. За такие глаза сажать надо, честное слово. Разве можно так смотреть? Это же неприлично.
Он, можно сказать, пялился на меня, не пытаясь этого скрыть. Не знаю, может опять пытался вогнать меня в кадр взглядом или просто представлял голой. С него станется. Тот еще плохиш. Притягательный и опасный. Бестолковый и дурной – сказал бы мой папа.
Сегодня Гоша опять был в клетчатой рубашке, но на этот раз с длинным рукавом. Его татушки скрыты, но от этого было не легче. Я ведь знала, что они там.
- Что ты хотел обсудить? - решила я не тянуть резину.