Федеральный наемник - стр. 17
– Нет, – выдавил я из себя.
– А я тебя помню. Документы ты однажды у меня проверял, я тогда из окруженного вами селения выходил. Под местного жителя нарядился, пистолет бросил. Ты поверил.
– Жаль.
– Что поделать, за ошибки надо платить. Ты тогда не убил, тебя сейчас убьют. Таков закон.
Я отвернулся от горца и закрыл глаза; поддерживать светскую беседу по пути на казнь было свыше моих сил. Но такое мое невежливое поведение кавказцу не понравилось. Он ударил меня кулаком в зубы. Из разбитой губы закапала на рубашку и брюки кровь.
– Не отворачивайся, когда я с тобой говорю, – злобно прошипел кавказец. – А тебе известно, что ты убил моего друга. Я расспрашивал тех, кто там был, они говорят: пристрелил самолично.
– Когда это было? – спросил я.
– В Высокогорном, помнишь.
– Я тогда многих ваших убил, больно вас было там много и прямо лезли на мой пулемет. Потом мы выяснили, что все накачались наркотиками.
– Зато ты ничего не потребляешь, уйдешь на тот свет при полном сознании. Думаешь так оно легче?
– Туда не пробовал еще уходить, не знаю.
– Ничего, испытаешь по полной программе, я тебе это обещаю. А мое слово твердое, тебе всякий подтвердит.
Вылив накопившуюся на меня злость, кавказец отвернулся и стал смотреть вперед. Я тоже бросил взгляд в окно. Пока мы мило беседовали, автомобиль вырвался из узких уличных протоков и сейчас мчался на большой скорости по катку кольцевой дороге. Что же, констатировал я, они поступают правильно, завезут меня в какое-нибудь тихое местечко, прикончат, зароют. Таким образом я могу пролежать не найденным лет сто. Стоило ли ради такого конца выходить из заключения; по крайней мере там я был в безопасности.
Каким-либо образом изменить ситуацию я не мог, меня продолжали крепко держать с обеих сторон. И мне ничего не оставалось делать, как только покориться своей несчастной судьбе и достойно встретить свой конец. Я неоднократно смотрел смерти в лицо, посмотрю снова, в последний раз. Когда-то же должен он наступить.
Уже начало темнеть. Я не знал, куда мы мчимся, так эти места мне были незнакомы. Автомобиль съехал с главной магистрали и теперь он мчался по узкой асфальтовой тропинке. Я заметил, что вдали находится лесной массив. Не он ли является конечной точкой этой поездки?
Я снова и снова думал о том, что у меня в жизни осталось последнее дело – достойно принять смерть, не дать насладиться этим бандитам картиной моего унижения. У меня не было ни малейшего желания проявлять геройство, но в ситуации, когда нет выбора, лучше вести себя как подобает мужчине.