Файролл. Квадратура круга. Том 2 - стр. 8
А на позицию тем временем выбралась Таша, она усиленно шевелила пальцами и придирчиво выбирала шар.
– Пицца, – сообщил мне мужчина в форме клуба, ставя на столик поднос. – С пепперони, маслинами и ветчиной.
– Спасибо, – оживился я. – Прямо как я люблю!
– Само собой, – заверил меня служащий клуба. – Для вас и готовили, Харитон Юрьевич. Хотя я лично не рекомендовал бы вам на неё сильно налегать. Это ведь безумное количество холестерина и такой удар по печени, а она у вас и так в не лучшей форме.
Голос. Я знаю этот голос. Хотя о чём я… По одной фразе можно догадаться, кто именно напялил на себя форму сотрудника.
Ну и где этот хвалёный Ватутин? Если бы Ерёма хотел меня убить, я бы уже получил нож в ту самую печень, вон вокруг полумрак какой, никто и не заметит. Вика Ксюшу успокаивает, а остальные обсуждают, как лихо Петрович все кегли, кроме одной, свалил.
– Я просто поговорить, – нагнулся ко мне Ерёма. – И не более. Тем более что есть о чём.
– В сторону отошёл, – раздался голос Ватутина и щелчок, означающий, что пистолет снят с предохранителя.
– Вот почему никогда без этой ненужной никому постановочной шелухи наше с вами общение не обходится? – печально поинтересовался у меня Ерёма. – Всякий раз Голливуд какой-то получается!
Он стянул с головы бейсболку, сделал пару шагов в сторону и уставился на моего телохранителя.
– Отошёл. И чего?
И ничего. К затылку Ватутина прислонила дуло пистолета та самая блондинка, которая минутой ранее занималась тем же, чем и мы, – сбивала кегли. Ловко так, технично прислонила. Мало того – эротично шепнула ему на ушко, чтобы тот отдал ей оружие. И молодые люди, составлявшие ей компанию, времени зря не теряли, наставив пистолеты на подчинённых моего телохранителя.
Мои спутники поняли, что происходит что-то не то, но что именно, пока не сообразили. Впрочем – вру.
Вика издала мученический то ли вздох, то ли стон и критически осмотрела каблуки на сапогах.
Лицо Жилина приобрело немного равнодушное выражение, а рука скользнула за спину.
Таша стала бледной, как смерть, и избегала смотреть в мою сторону.
Она меня сдала, стало быть. Ну да, всё верно – и идея её, и реализация. А ещё наша малышка выходила за дверь, когда звонила в клуб и резервировала дорожку. Мол – шумно очень, ничего не слышно. Но я на неё не зол. А с чего бы? У каждого своя цель, у каждого своя жизнь. Ей стыдно, что уже немало.
Интересно, она вообще понимает, в какую игру ввязалась и чем это всё может для неё лично кончиться? Надеюсь, что да.
– Просто поговорить, – повторил Ерёма, но уже для Ватутина. – Вы ведь знаете, кто я? Значит в курсе, что пальба, кровопускание и прочая экзотика не входит в наши правила. Мы немного с господином Никифоровым поболтаем – и всё. Харитон Юрьевич, вон там, у первой дорожки, есть пустой столик, давайте переместимся туда, а?