Фавориты и фаворитки царского двора - стр. 6
Последние два года жизни Императрица Елизавета постоянно болела, и было ясно, что ее кончина не за горами. А дальше? Дальше надо было творить будущее, и Екатерина его творила. Если учесть, что «общественное мнение» для середины XVIII века определялось по сути дела разговорами и настроениями в нескольких столичных дворцах, в кругу русской знати, то человеку умному, да к тому же наделенному актерским дарованием, такому как Екатерина, удалось без особо труда заиметь там немало симпатизантов.
Княгиня Екатерина Романовна Дашкова.
Художник Д. Г. Левицкий. 1784
Здесь самое время остановиться на одном известном случае екатерининского обольщения. Речь идет о Екатерине Романовне Дашковой[4], урожденной Воронцовой, о которой ранее упоминалось как о младшей сестре Елизаветы Романовны – возлюбленной Петра III. После общения и бесед с Екатериной Дашковой в 1770 году французский философ Дени Дидро написал, что «княгиня Дашкова любит искусства и науки, она разбирается в людях и знает нужды своего отечества». Может быть, к этому времени она и «научилась разбираться в людях», но в молодости она безоглядно отдавалась симпатиям и антипатиям. И главной ее тогдашней «симпатией» стала Великая княгиня Екатерина, за которую юная девица Воронцова готова была пожертвовать жизнью.
В своих «Записках», которые княгиня Дашкова написала на склоне лет, она подробно изложила историю своих отношений с Екатериной. К тому времени давно уже не было в живых всех участников дворцового переворота, который в июне 1762 года привел к власти Екатерину, переворота, активным участником которого была сама княгиня. Прошло более сорока лет после тех событий. Екатерина Романовна, научившаяся «разбираться в людях», узрела уже некоторые «пятна» на короне Екатерины II, но тем не менее для нее не подлежали сомнению блеск и величие этого образа. Она все еще была уверена, что свержение Петра III было «делом спасения России», дистанцируя Екатерину II от факта гнусного убийства Императора, который, напомним, являлся крестным отцом самой княгини Воронцовой-Дашковой! Для княгини 28 июня – день свержения с престола внука Петра I Императора Петра III – навсегда остался «самым славным и достопамятным днем для моей родины»[5].
Дашкова познакомилась с Великой княгиней Екатериной осенью 1758 года: ей только минуло пятнадцать, а Великой же княгине было уже почти тридцать. Разница в возрасте как будто не имела значения, и Екатерина Романовна с упоением вспоминала, как они беседовали о литературе, естественно, о французской, потому что ни о какой другой ни та ни другая собеседница не знали и не подозревали. «Великая княгиня осыпала меня своими милостями и пленила меня своим разговором. Возвышенность ее мыслей, знания, которыми она обладала, запечатлели ее образ в моем сердце и в моем уме, снабдившем ее всеми атрибутами, присущими богато одаренным натурам», – с умилением писала Дашкова через десятилетия.