Фаворитка мятежного герцога - стр. 21
Скользнув по груди девушки, Генрих взялся за ворот её платья и рванул в стороны, рассыпая по полу подвески и украшавшие их маленькие сапфиры. Платье легко поддалось и слетело с её плеч. Анна вывернулась из него и, тут же поняв, что без толстого слоя бархата, служившего ей почти что доспехом, в одной лишь батистовой рубашке ощущает себя абсолютно беззащитной. Пальцы короля рывком избавились от этой последней невесомой преграды, а затем вернулись к уже обнажённому телу. Анна запрокинула голову, позволяя губам Генриха коснуться своей шеи, впиться в неё зубами. Она зажмурилась, стараясь не обращать внимания на то, как скользят по её телу шершавые пальцы, как проникают они между бёдер и как скользят по её обнажившейся груди.
Генрих отвлёкся ненадолго, шагнул назад, расстёгивая собственный камзол и любуясь делом рук своих — Анна стояла, изо всех сил стараясь держать спину прямо, хотя плечи её подрагивали. На беззащитном горле красовались свежие следы укусов.
Король расправился с собственной одеждой и, оставшись в одном лишь белье, снова поймал Анну в объятья. Скользнул пальцами вдоль боков девушки, резко развернул её и бросил на постель животом вниз. Голова Анны оказалась вжата в шёлковую подушку. Пальцы стиснули простыни, и она не смогла сдержать вскрик, когда Генрих в первый раз в неё вошёл. Генрих не собирался заботиться о любовнице — Анне редко удавалось дождаться от него ласки, да она и к ней не стремилась.
Король приподнял её бёдра, с силой сжал ягодицы, помогая себе входить в неё раз за разом и продолжал мять их всё время, пока Анна не почувствовала, как выплёскивается на ягодицы густая вязкая жидкость.
Генрих отбросил любовницу в сторону и сам упал спиной на подушки, тяжело дыша. Анна не вставала, лишь перевернулась так, чтобы видеть короля. Она встретилась взглядом с чёрными, как и у Виктора, подобревшими и довольными теперь глазами.
— Давай, поласкай себя, я хочу посмотреть, — потребовал Генрих, удобнее устраиваясь на подушках.
Анна перевернулась на спину и, подложив под спину одну из подушек, принялась выполнять приказ. Она развела колени так, чтобы Генрих мог насладиться зрелищем и, огладив припухшие складочки, проникла пальчиками в себя. Анна знала, как сделать так, чтобы её движения зачаровывали. Её рука плавно скользила туда-сюда, каждый раз заставляя Генриха покусывать губу от вновь подступающего возбуждения.
Сама Анна не сразу смогла заставить себя почувствовать что-то. Несмотря на то, что она не впервые устраивала представление для короля, первые минуты всегда давались ей с трудом, ведь Генрих хотел увидеть то, чего у Анны не было для него — желание. Однако с каждым движением становилось всё легче, и через какое-то время Анна уже опустила веки и задышала тяжело.