Фартовый чекист - стр. 35
– Что вы? Какая контрреволюция? – забормотал Талалаев. – Для меня это такая же неожиданность, как и для вас. Что вы! Я честный человек. Всегда разделял передовые взгляды… Пожалейте старушку-мать, гражданин чекист!
Сидорчук опомнился, оттолкнул от себя учителя и с презрением сказал:
– Все вы тут честные! А пуля мне была приготовлена! Думаешь, я верю тому, что талдычит этот сыщик? В меня стреляли! В нас, в бойцов революции! Но тот, кто это сделал, горько о том пожалеет! Пощады не будет!
– Да что вы в самом деле, Егор Тимофеевич! – негромко произнес Ганичкин, приближаясь к нему. – Да посмотрите на бедного учителя. Какой из него контрреволюционер? Да и насчет того, кто в кого стрелял, следует разбираться. Ночью, знаете ли, все кошки серы, как говорится. Поспешные выводы могут повести нас по ложному следу.
Сидорчук гневно посмотрел на него, оттер плечом и прошел в дом.
Глава 5
Председатель Веснянского горисполкома оказался коренастым крепким мужиком с желтоватым круглым лицом и абсолютно лысым черепом. Возле темечка красовался угловатый шрам, вероятно, от сабельного удара. У председателя были сильные мозолистые руки, а на гимнастерке был пришпилен орден Красного Знамени. Имя у него оказалось заковыристое – Аполлинарий Матвеев, но он сразу же велел Сидорчуку звать его Андреем.
– Я, знаешь, своего имени не люблю с детства, – признался председатель. – Родителей грех осуждать, но что это такое – Аполлинарий! Крестный ход какой-то, а не имя! Его святейшество Аполлинарий! Мне Андрей больше по душе – меня все так и зовут. Значит, из самой Москвы к нам прибыли. По какому, если не секрет, делу?
– Товарищ здесь один проживал, – объяснил Сидорчук. – В одна тысяча девятьсот восемнадцатом году. Был направлен сюда партией долечиваться – ранение у него было. А вот теперь пропал он. Ни слуху ни духу. Сведений о том, что погиб, не имеется. Вот мне и поручено его найти. Поможешь?
Предисполкома внимательно посмотрел на него и задумчиво сказал:
– А ведь тут уже приезжали от вас люди. Они тоже товарища искали. Не того же самого? Как бишь его фамилия, сразу не припомню – Портнов? Портков?
– Постнов, – подсказал Сидорчук.
– Точно! Постнов! – обрадовался председатель. – Чего это он вдруг вам так понадобился, а? С восемнадцатого года никто не вспоминал, а тут просто нарасхват!.. Что за товарищ, чем знаменит?
– Хороший товарищ, – жестко сказал Сидорчук. – Революционер отважный. А не вспоминали, так ведь на то причина была. Я всего тебе, Андрей, рассказать не могу, не имею права, хотя ты и геройский человек, как я вижу. Революционная дисциплина, сам понимаешь.