Фармацевт - стр. 48
Платтер постарался сдержать себя, хоть и вопросы Дика, и его ответные реплики, и общее направление их беседы ощутимо беспокоили его. Лицо Ральфа застыло наподобие гипсовой маски. Но не опасаться же всерьёз этого настырного подростка, пусть и наделённого недетским умом и проницательностью! Нет, Ричарду не стать помехой его планам! Помех больше вообще не осталось.
– Тогда давайте сменим тему разговора. Ваши недомолвки и намёки оскорбительны, вы не находите, Ричард? – В его спокойном невыразительном голосе явственно прозвучала зловещая нотка. – Я не собираюсь давать вам отчёт в своих действиях. Причина же того, что вы многого не понимаете, совсем проста: вы ещё слишком юны.
Дик промолчал. Но глядел он на Платтера цепко, настороженно. И Ральфу казалось, что он понимает ход мыслей Дика и таивший массу оттенков взгляд. Очень неуютно стало мистеру Платтеру под этим неприязненным взглядом…
Платтер недооценил своего ученика: хоть недавно Ричарду исполнилось лишь пятнадцать лет, он догадывался, чего именно добивается от его матери Ральф. Но именно догадывался, и что ему было делать со своими смутными догадками и домыслами? Обратиться к отцу, графу Уильяму? Предостеречь его? Но от чего? Чем, хоть в малой степени, подтвердить свои подозрения? Сослаться на то, что благодаря своим особым способностям он попросту видит: лечение Платтера, пусть удерживая его мать на тонкой грани, в то же время лишает её воли? Но граф, скорее всего, просто не поверит ему, отмахнётся от беспочвенных фантазий сына. Если вообще захочет его выслушать: слишком разрушительно успели подействовать на Уильяма Стэнфорда белые кристаллы морфина, уж это Ричард понимал отлично! Можно сказать, что в реальном мире граф Стэнфорд пребывал теперь лишь время от времени, и периоды таких просветлений непосредственно зависели от тех же белых кристаллов. Поговорить с учителем в более жёстком тоне? Опять же: где основания? Ведь ничего конкретного предъявить Платтеру он пока не мог. Так что позиция Ральфа непробиваема: даже понимая, что Ричард на верном пути, что Ричард раскусил его, Платтер всегда может просто высмеять Дика…
Интересно всё же устроен человек! Ричард серьёзно беспокоился за мать, его выводило из себя собственное бессилие, невозможность как-то повлиять на ситуацию, переломить ход событий, но при всём при том… Не отдавая себе в этом отчёта, он был даже чуточку доволен тем, что узнал, о чём догадался! Потому что теперь Ричард получил лишнее подтверждение тому, что внешним воздействием с человеком, с его поведением, психикой, с его душой можно сделать всё, что угодно. А эта мысль, уверенность в том, что подобное воздействие возможно, была исключительно важна для Ричарда. Ральф Платтер ошибался: Ричард вовсе не собирался становиться учёным, его манила куда более высокая цель. Да, Дик хотел познать законы природы, управляющие миром и человеком в этом мире, но лишь для того, чтобы научиться менять внутреннюю сущность людей, делать их лучше и добрее. Чтобы стать помощником Всевышнего на земле, никак не меньше! У него есть важная и святая обязанность: изменить картину мира, исправить его. У него есть миссия. Призвание.