Фараон и жрица - стр. 3
На улице потемнело. Сумерки наполнили дом тенями. Нимат зажгла несколько светильников. Приходилось довольствоваться жировыми свечами, вставленными в тростник. Они сильно чадили и не давали много света, но стоили дешево.
За столом ее поджидал отец и какой-то неприятный тощий старик с торчащей козлиной седой бородкой. Масляный взгляд старика остановился на груди девушки.
- Да она еще совсем ребенок, - возмутился гость. – У нее и груди совсем нет!
- Будет, - пообещал Ахмос. – Откормишь и вырастет. У нее недавно и краски пришли. Так что можешь не сомневаться, она вполне готова для замужества.
Нимат стояла молча и не хотела верить своим ушам. Отец отдает ее этому старику?
- Подойди сюда, девочка, - ласково подозвал гость.
Нимат послушно приблизилась.
- Меня зовут Ментуии, - произнес старик. – Моя главная жена стала стара и не может выполнять свои обязанности. Поэтому я беру тебя. Ты будешь ублажать меня в постели, помогать по хозяйству и рожать мне детей. И помни, неповиновение неприемлемо, а послушание получит вознаграждение.
Ментуии сжал пальцами сосок девушки. Та чуть не вскрикнула от боли.
- Тебе понятно? – грозно спросил старик. Нимат кивнула, глотая подступившие слезы. – Иди, собирай вещи! – приказал жених. – Я забираю тебя сейчас.
- Ты не пожалеешь, Ментуии, - заверил Ахмос. – Она все по дому умеет, и вырастет красавицей, как ее мать.
- Посмотрим, - Ментуии встал. – Сколько я за нее должен?
- Договаривались на десять серебряных монет, - заискивающе произнес Ахмос.
- Ты мне был должен за вино, - заметил старик. – Но я добрый. Лови!
Он кинул на стол монеты. Ахмос кинулся их собирать.
- Но здесь восемь, - попытался возразить он.
- Хватит за девку! – отрезал Ментуии. – Ее еще всему учить надо. Она же невинна. А это расходы. Да еще когда родит, неизвестно. Вдруг помрет!
Отец молча сжимал в руках монеты.
- Что стоишь! – закричал на Нимат старик. – Или не слышала, что я велел? Иди за вещами. Ты теперь моя собственность. Или палки захотела? Так это я могу устроить! – Метуии поднял клюку.
Нимат отрицательно закачала головой и кинулась в свою комнату. Слезы лились по ее щекам, размазывая краску. Что ей собирать? У нее и вещей практически не было. Девушка быстро связала в узел несколько приличных рубах-галабеев, пару схенти – нижнего белья, материны сандалии из папируса. Туда же кинула оставшиеся пару заработанных мелких монет, зеркало и свое единственное украшение – ожерелье богини. Посмотрев в последний раз на свою комнату, она пошла к мужчинам.
- Готова? – спросил Ментуии. – Хорошо, пойдем. Я иду медленно, а на улице почти ночь. Поэтому держись за мою трость и не отставай. Вокруг полно бродячих собак.