Фараон - стр. 49
При свете факелов, оживленный и веселый, Рамсес в сопровождении Тутмоса вошел в дом Сарры. Завидя его, Гедеон тихо сказал Тафет:
– Я очень беспокоюсь за свою дочь, но мне не хочется встречаться с ее господином. Присмотри за ней.
Он перелез через ограду и в темноте через сад, а потом полями направился к Мемфису.
Во дворе усадьбы уже раздавался громкий голос Тутмоса:
– Здравствуй, красавица Сарра!.. Я надеюсь, ты хорошо примешь нас в благодарность за музыку, которую я тебе прислал…
На пороге появилась Сарра с повязанной головой, опираясь на негра и служанку.
– Что это значит? – спросил изумленный Рамсес.
– Ужас!.. Ужас!.. – воскликнула Тафет. – Язычники напали на твой дом. Один из них попал камнем в Сарру.
– Какие язычники?…
– Да вот эти… египтяне!..
Рамсес смерил ее презрительным взглядом, но, сообразив, в чем дело, пришел в бешенство.
– Кто ударил Сарру?… Кто бросил камень?… – крикнул он, схватив за плечо негра.
– Те… что на берегу… – ответил невольник.
– Эй, стража! – крикнул в ярости царевич. – Вооружить всех людей на хуторе и догнать эту шайку!..
Негр снова вытащил топор, сторожа стали вызывать рабочих из лачуг, а солдаты из свиты Рамсеса схватились за мечи.
– Ради бога, что ты хочешь делать?… – взмолилась шепотом Сарра, бросаясь на шею царевичу.
– Я хочу отомстить за тебя! – ответил он. – Кто бросил камень в то, что принадлежит мне, бросил его в меня!
Тутмос, весь бледный, покачал головой.
– Послушай, государь, – сказал он, – как же ты ночью, в толпе, узнаешь тех, кто совершил преступление?
– Мне все равно!.. Чернь это сделала, и чернь за это ответит…
– Так не скажет ни один судья. А ведь тебе предстоит быть верховным судьей, – попытался урезонить царевича Тутмос.
Рамсес задумался. Друг его продолжал:
– Подумай, что завтра скажет наш повелитель, фараон?… И какая радость воцарится среди врагов Египта на востоке и на западе, когда они услышат, что наследник престола чуть ли не у стен царского дворца нападает ночью на свой народ…
– О, если б отец дал мне хоть половину армии! Тогда умолкли бы навеки наши враги, где бы они ни были!.. – пробормотал царевич, топнув ногой.
– Наконец… вспомни того крестьянина, который повесился… Ты так жалел, что погиб невинный человек, а сейчас… Неужели ты сам захочешь губить невинных?…
– Довольно! – остановил его наследник. – Гнев мой, как сосуд, наполненный водой… Горе тому, на кого она прольется… Войдем в дом…
Тутмос в испуге отступил назад. Наследник взял Сарру за руку и поднялся с нею во второй этаж, посадил за стол, на котором стоял неоконченный ужин, и, поднеся светильник к ее голове, сорвал с девушки повязку.