Фантомия - стр. 15
Крик «Кирилл, подожди» его не тронул. Он несся, сломя голову. Склон горы рос постепенно. Нагрузка на ноги увеличивалась, бедренные мышцы напряглись.
– Кир! Постой! – снова раздался крик. Но не он заставил Кирилла остановиться и обернуться, а желание знать, где преследователи. Здоровяк с кузовом за плечами сильно отстал, а вот тощий мелькал между деревьев в метрах ста позади девушки. Светлана бежала быстро. Кирилл оценивал позиции «беговых». Долговязый постепенно отставал. Скороходом он был никудышным и бежал как-то коряво, переваливался с ноги на ногу, сильно дергая при этом головой.
– Давай, давай, – стиснув зубы, подвывал Кирилл.
– Я долго не выдержу, – просипела девушка, когда поравнялась с ним.
– Дава-а-ай!
Они бежали, лавируя меж деревьев, прорываясь сквозь кустарник, уворачиваясь от острых сучьев, спотыкаясь о корни, пока не наткнулись на фонарный столб. Кирилл остановился, как вкопанный. Меньше всего он ожидал увидеть в таежной глуши обычный бетонный фонарный столб позелененный мхом с ржавой крышкой распаячной коробки и бурым подтеком под ней. Он поднял голову. На рыжем железном наконечнике, изогнув тонкую шею, сверху на него взирал прожектор с мутным стеклом.
– Как это возможно? – выдохнула Светлана, останавливаясь. Непонятный анестезирующий туман гулял в голове. Казалось, что она вот-вот упадет в обморок и в то же время чувствовала себя очень ясно.
Из-за деревьев послышалась лютая ругань.
– Некогда разглядывать! – Кирилл сорвался с места, за ним – Светлана. Ей казалось, что бежит по асфальтированной дорожке сильно присыпанной хвоей. Справа, слева дыбилась земля, росли деревья, а она ровная уводила вверх. Кирилл тоже заметил эту особенность, словно между стволов прокатили тяжелый каток.
Сначала показались оголовки пирамидальной формы, а следом и сами столбы. Кирпичные с обвалившейся штукатуркой, проросшие пучками травы они вырастали по мере приближения. Показались ворота. Левая железная створа сильно накренилась и едва держалась на нижней петле. Вторая упала и вросла в землю. Лишь запорная скоба напоминала о ее существовании. Но не кованая ограда с воротами и столбами среди чащи поражали воображение. За железными поржавевшими прутьями возвышалось монументальное здание.
Сталинский послевоенный ампир на фоне мрачной серо-черной скалы возник, подобно призраку. Строение не волновалось и не казалось зыбким миражом. Оно стояло основательно, крепко и непоколебимо. Большое пространство перед ним, некогда выложенное плиткой, от ограждения до стен затянулось зеленой ряской мха, залепилось опавшими листьями, замусорилось хвоей, в швах проросло кустарником, травой и молодыми деревцами. Лишь в середине площади можно было заметить клетку из серых квадратов. Казалось, тайга карабкается, скребется по бетону, старается скорее добраться до здания, чтобы поглотить, скрыть досадную несуразность. В сотне метрах от ворот ровное плато взламывалось каменными блоками, окаймляющими бассейн с чашей по центру. В чаше подобно клумбе, росли молодые сосны, а вместо струй через края «переливалась» сухая прошлогодняя трава. Слева, справа от главного здания виднелись одноэтажные постройки.