Фантом - стр. 67

И вот теперь, когда в проверке Оноприенко наступил момент истины – с помощью оперативной техники предстояло документально закрепить факт сбора им шпионской информации по ракетному комплексу «Тополь-М», произошел досадный сбой. На экране продолжал мельтешить силуэт Оноприенко, а в редкие паузы среди помех прорывался шелест бумаг.

Унылую атмосферу командного пункта нарушал свист эфира. Кочубей, в который уже раз склонился над панелью управления и принялся крутить ручки настройки, но на экране по-прежнему продолжал «сыпать снег», а по ушам била какофония из помех. Раздосадованный Гольцев не сдержался и треснул кулаком по столу. И произошло чудо! Помеха исчезла, экран очистился от серой ряби, и на командном пункте отчетливо зазвучали голоса. Оноприенко был уже не один, напротив него, вальяжно развалясь, занимал кресло чернявый усатый полковник с объемистым портфелем в руках.

– Рома, кто такой?! Из какой щели этот усатый таракан выполз? – воскликнул Кочубей.

– Приятель! – не стал распространяться Саликов.

– Нелегкая его принесла! Только связисты угомонились, теперь он начнет нервы мотать! У тебя что здесь – проходной двор или особо режимный объект?

– Коля, угомонись! Пришел тот, кто надо, и как раз вовремя, – не стал вдаваться в подробности Гольцев.

– Понял, Виктор Александрович! Случайных людей в нашем деле не бывает, – сообразил Кочубей.

– Совершенно верно! Теперь смотрим и слушаем! – распорядился Гольцев и потребовал: – Роман, поработай над второй камерой! Изображение сделай четче и держи в фокусе лицо Оноприенко!

Саликов недолго поколдовал над панелью управления, и на экране крупным планом возникли Оноприенко и его собеседник. Гольцев сел удобнее, над ним навис Кочубей, и все замерли в ожидании. Они старались не пропустить ничего из того, что происходило в кабинете начальника третьей лаборатории.

А там усатый полковник выставил на стол бутылку водки, покопался в портфеле и к выпивке добавил закуску.

– Володя, к чему это? – замялся Оноприенко.

– К празднику!

– К какому? До двадцать третьего еще две недели.

– Пусть без меня отмечают! Сам знаешь, праздник в армии, что для коня свадьба: морда – в цветах, а жопа – в мыле. Замордуют одними построениями и «маршем маленьких лебедей». А сегодня мы отметим по-человечески не только 23-е, а и эпохальное событие в моей жизни, – наседал Усатый и, не дожидаясь согласия Оноприенко, принялся разливать водку по стаканам.

Уступая его напору, тот, прежде чем выпить, поинтересовался:

– За что пьем?

Усатый расплылся в довольной улыбке и с гордостью произнес: