Фантом - стр. 11
Мороз и ветер слегка протрезвили Генри, и он снова принялся костерить Саливана. Перси с трудом запихнул его на заднее сиденье, сел за руль «Понтиака», и когда подъехал к воротам, то за его спиной уже раздался громкий храп. Тяжелые вздохи и переливы свиста, вырывавшиеся из необъятной груди Ковальчука, звучали до самого посольского дома. Здесь Перси опять пришлось изрядно попотеть, чтобы дотащить триста фунтов горы мышц до двери и затем уложить в кровать. После такого марафона, мокрый, как мышь, он возвратился к машине с одной мыслью – поскорее добраться домой и забраться под душ.
Не обращая внимания на знаки, Перси давил ногою на педаль газа и через пятнадцать минут был у подъезда своего дома. Поставив машину в гараж, поднялся в квартиру, на ходу стащил куртку и, швырнув на диван, поспешил в ванную. Пальцы ожег стылый холод металла, и через мгновение трубы отозвались издевательским свистом – произошла очередная поломка водопровода. Прокляв в душе ремонтников, он возвратился в гостиную, закутался в теплый халат, прилег на диван, включил телевизор и осовевшим взглядом уставился в экран. Там на все лады краснобайствовали опостылевшие за два месяца избирательной кампании украинские политики. Перси в сердцах хлопнул по кнопке пульта, прошлепал в спальню и, не снимая халата, нырнул в холодную, будто сугроб, постель.
«Сволочи, все в сторону России поглядывают! Решили выморозить, как тараканов!» – последнее, что промелькнуло в меркнущем сознании Перси.
Третью ночь подряд ему снился один и тот же, похожий на горячечный бред, сон.
Это была Москва! На это счет у него не возникало сомнений. Он узнал гигантскую арку моста, нависшую над закованной в гранитные берега рекой. Монументальную колоннаду Центрального парка культуры и отдыха. Напротив среди буйной зелени бетонно-стеклянной громадой высился Центральный дом художника. Там, в парке, в укромном месте ему предстояло забрать из тайника донесение агента.
Стараясь не шуршать опавшими листьями, он крался по центральной аллее и не узнавал парка. С первой минуты его не покидало ощущение того, что он находится в каменно-бронзовом паноптикуме. На входе ему встретился гранитный Маркс. Вождь мирового пролетариата снисходительно поглядывал на него с высоты своего роста.
Перси невольно замедлил шаг и в следующее мгновение похолодел от ужаса. С левой стороны на него надвигалась ватага, отощавших до скелетообразного состояния несчастных жертв сталинского ГУЛАГа. Сам вождь тоже не остался в стороне от облавы. В развевающейся на ветру розово-гранитной шинели он гигантскими прыжками несся ему наперерез, отсекая от выхода. Перси заметался, но отступать было некуда. На другом выходе из парка его поджидали здоровенный стальной детина с кувалдой в руках и разбитная бронзовая бабенка с остро отточенным серпом. Западня вот-вот должна была захлопнуться, ему ничего другого не оставалось, как только искать спасения в густом кустарнике.