Фантик - стр. 9

Подхватываю сумку и иду в свою комнату. Сердце падает в ноги, а к лицу приливает кровь, когда прохожу мимо кухни. Аромат кофе успевает пощекотать ноздри, но я скрываюсь в четырех стенах. Будто это спасение. Снова сумка с вещами летит на пол. Бабуля наверняка все собрала. Я не видел, пока убирал осколки. Разбирать не буду. Не планирую долго здесь задерживаться. Поправляю повязку на руке и иду к кровати.

Приземляюсь на нее и смотрю перед собой на стену с кубками. Многочисленные награды за первые и вторые места в соревнованиях. Подающий надежды чемпион, а так налажал. Потираю гудящие виски и прикрываю веки. Хуже мыслей ничего нет. Даже физическая боль не способна так травмировать. Мясо на то и мясо. Заживает. Срастается. С душой и совестью так не получается.

Дверь скрипит, и я задерживаю дыхание. Голову не поднимаю, так и сижу на кровати, прикрывая глаза руками. Слышу шаги и стук. Кажется, от нехватки кислорода лёгкие лопнут, но все проходит. Опускаю руки и поднимаю голову. Ушла.

По всей комнате разлетается запах любимого латте. На столе кружка. Моя. Любимая.

Привез из Франции. Сувенир. Теперь он не приносит восторга и напоминает лишь о том, как легко все можно испортить и невозможно исправить.

***

Не выхожу из комнаты до самого вечера, благо до него остается не так много. Хожу вокруг кружки с латте и потираю лицо руками, чтобы перестать рефлексировать по каждому поводу. Не получается. Меня триггерит. Раз за разом.

Напрягает все. Кубки. Фотки. Интерьер. Каждый чертов предмет в этой комнате, за пределами которой она наверняка ждет, когда я выйду.

И надо бы, но я не могу.

Открываю окно и оцениваю масштаб трагедии. Можно было бы на соседний балкон попасть, только велик риск сорваться и превратиться в мокрое место на парковке. Черт!

Закрываю створку и сажусь на подоконник, который хуже горячих кирпичей жжет стратегически важное место. Не могу находиться в этом доме. Меня ломает. Все косточки выкручивает. С парадного мне вряд ли удастся выйти незамеченным, поэтому остается наворачивать круги по комнате и думать о своем плохом поведении.

– Кирилл?

Батя не выдерживает первым. Приоткрывает дверь и холодным взглядом пригвождает меня к полу. Я замираю.

– Ужин на столе. Мы ждем.

Скрывается так же быстро, как и появился, а я, будто облитый холодной водой, стою посреди комнаты, слушая, как сердце начинает работать с перебоями. От мысли о том, что придется сидеть с ними за одним столом, по венам точно не кровь бурлит, а кислота. Никогда не был трусом, а тут накрывает. Кажется, испариной покрывается все тело. Несколько раз подхожу к двери и тут же одергиваю себя.