Фантастический Нью-Йорк: Истории из города, который никогда не спит - стр. 51

Крайслер останавливается на перекрестке Тридцать четвертой и Пятой, чуть приподнимает подол юбки и клацает каблуками. Внизу воют сирены, но она чего-то ждет. Мне стыдно об этом сообщать, но находятся люди, которые вообще не замечают ничего необычного и просто проходят мимо, возмущенные образовавшейся пробкой.

Эмпайр-стейт-билдинг робко стоит у себя на углу. Он дрожит так, что шпиль трясется. Некоторые из моих коллег и патронов сочувствуют ему, но не я. Крайслер – настоящая леди, и если он сегодня откажет ей, то навсегда останется для меня неотесанным болваном.

В три минуты седьмого все прохожие на Пятой авеню заходятся в ужасающем крике. Крайслер сдается и хлопает Эмпайра по плечу.

– Он ответит, – уверен Виктор. – Давай же, отвечай!

– Сомневаюсь, – говорит Успокоитель, завершивший свою туалетную миссию. – Он до смерти ее боится. Смотрите!

Наш Успокоитель – настоящий специалист не только по китайской медицине, но и по психоанализу. Если бы не он, остальным официантам приходилось бы туго. Он с одного взгляда может угадать, что собираются заказать клиенты.

– Она все отражает, включая все недостатки нашего бедняги. Он столько лет это видел, что теперь чувствует себя голым. Когда тебе буквально тычут в лицо твоими недостатками, это удар по психике.

Повара на кухне принимаются делать ставки.

– Она не станет долго ждать его ответа, – говорю я. Теплых чувств к здоровяку я не питаю, но все равно переживаю за него. – Она знает себе цену. Ей больше подойдет кто-нибудь вроде Метрополитен-музея.

– Или Шварцмана[9], – говорит Успокоитель. – Я бы на ее месте выбрал его. С нашей Крайслер шутки плохи, легкомысленного отношения она не потерпит.

– С другой стороны, эти двое для нее низковаты, – рассуждаю я. – Ей нравятся ребята со шпилями. Может, Мюзик-холл?

Эмпайру тяжко. Его шпиль был изначально приспособлен для парковки дирижаблей, но после катастрофы «Гинденбурга» о дирижаблях пришлось навсегда забыть. Теперь его предназначение неясно. Он поникает. Крайслер снова похлопывает его по плечу и протягивает руку в стальной перчатке. Виктор разливает всем еще шампанского. Весь клуб охватывает ставочный ажиотаж, деньги переходят из одних рук в другие.

Эмпайр медленно, нерешительно сдвигается с места.

Весь персонал шестьдесят шестого этажа взрывается радостными криками, среди которых раздается еле слышный стон мистера Наста – его ставка проиграла. Лифты обоих зданий возобновляют работу, извергая на улицу людские потоки. К моменту, когда Крайслер с Эмпайром отправляются на восток, почти все патроны покидают клуб, а мы с Виктором и Успокоителем распиваем на троих бутылку бурбона.