Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец - стр. 91
– Восемнадцать минут, – сказал робот.
– Что? – не понял Званцев. Не то чтобы не понял – не хотелось верить в происходящее.
– Восемнадцать минут, – повторил Митрошка. – Время до полного расплава базальтовых участков, обеспечивающих до настоящего времени нашу безопасность.
– Ты точно посчитал? – с сомнением спросил вулканолог.
Испарина ушла, однако холодок, вызванный страхом, продолжал жить в теле вулканолога. Он безнадежно разглядывал пространство. Казалось, выхода нет.
– Точнее не придумаешь, – сказал Митрошка. – Робот ошибиться не может. Эх, уметь бы летать!
– Надо вызывать Дом, – сказал Званцев.
– Поздно, – робот сбросил с металлического плеча сумку с инструментами. – Дом может добраться до нас за двадцать одну минуту. До полного расплава пород остается семнадцать минут тридцать одна секунда. Я вызвал Дом полторы минуты назад. Опоздание неизбежно. Попробую пройти по расплаву с человеком.
– Бесполезно, – вздохнул Званцев. – На такие температуры ты, к сожалению, не рассчитан.
– Попытка не пытка, – сказал робот бесстрастно. – Я к месту использовал идиому?
– Ты вообще молодец, – слабо улыбнулся Званцев. – Почти уже стал человеком. Электролит начал пить. Жаль, что повзрослеть не успеешь.
– У робота нет возраста, – сказал Митрошка. – У робота может быть только износ. Ты готов, Званцев?
– Лучше умереть стоя, чем жить на коленях, – пробормотал Званцев.
– Не понял, – сказал Митрошка, бережно приподнимая Званцева манипуляторами. – Почему человеку легче умирать стоя, а не в постели, где удобств значительно больше? Почему плохо жить на коленях? На чьих коленях, Званцев?
– Это тоже идиома, – вулканолог прижался к прочному корпусу робота. – Жаль, что осталось мало времени. Мне кажется, ты ее тоже освоил бы со временем.
– Рискнем? – спросил робот, оценивая пространство фасеточными глазами. – Будет опасно. Возможен перегрев корпуса.
Арка медленно таяла от выделенного лавой тепла.
«Бесполезно, – вдруг подумал Званцев, и его охватило полное безразличие. Даже страха перед смертью он почему-то не испытывал. – Барахтанье лягушки в сметане. Только нам никак не достать до края кринки».
– Ну и жара у вас тут! – послышался голос сверху. – Прямо баня! Званцев, парилку сегодня можно не готовить. Я правильно понял?
Дом парил над ними. Дом, благословенный Дом!
Длинные сваи, еще хранящие следы земли, были похожи на прицел, через который Дом рассматривал своих сожителей.
– Я как чуял! – сказал Дом, и в его голосе чувствовалась явная радость. – Как последний раз тряхнуло, я сразу сообразил, что надо сюда лететь, а не на полянку! А потом еще Митрошка орать в эфире принялся! Пришлось на форсаже идти! Митрошка, ты чего орал?