Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец - стр. 77

– Программное заявление, – Званцев улыбнулся. – Значит, человек, по-твоему, просто промежуточное звено?

– Именно, – победно сверкая глазами, сказал Митрошка. – Ведь ты мне сам говорил, что с возрастом человек обретает мудрость. Там сидели индивидуумы преклонного возраста, следовательно, накопленный ими жизненный опыт должен превалировать над машинными схемами. Но я оказался умнее!

– Дом, – сказал в пространство Званцев. – У нас карты есть?

– Сейчас изготовлю, – сказал Дом. – Только в памяти поищу, выясню, как они выглядят.

Через несколько минут колода новеньких карт легла на стол.

– Прошу, – Званцев жестом пригласил Митрошку к столу.

– Ты знаешь, Званцев, – сказал робот. – Мне просто неудобно тебя обыгрывать. Людей во дворе я видел в первый раз, а ты как-никак в наставниках у меня ходишь.

– Ты садись, – сказал человек. – Боишься поражение потерпеть?

– Это невозможно, – заявил робот. – Я же говорил, просчитать варианты в этой игре несложно, у тебя нет шансов, Званцев. Я просто боюсь травмировать твою нежную человеческую психику.

– Садись, – сказал Званцев. – Тоже мне Зигмунд Фрейд выискался.

Через два часа он возложил на широкие плечи робота два красных туза.

– Поздравляю с маршальским званием!

– Званцев, это неправильно, – запротестовал Митрошка. – Таких раскладов просто не должно было случиться. В теории игр говорится…

– Что мы знаем о вероятностях? – с философским спокойствием сказал человек.

Митрошка поднялся и, не говоря ни слова, вышел из Дома.

– Теорию игр пошел изучать, – высказал предположение Дом. – Званцев, ты его уел! Ты – гений, Званцев! Одного не понимаю, как тебе это удалось? Я ведь тоже карты считал.

– Математики, – удовлетворенно сказал Званцев. – Надеюсь, теперь с машинным превосходством покончено, и никто не будет жужжать о человеке, как промежуточном звене эволюции?

– Превосходство очевидно, – согласился Дом. – И все-таки, Званцев, как тебе это удалось? С точки зрения математического анализа это просто невозможно.

– На то он и человек, чтобы забывать в игре о математике, – сказал Званцев. – Видишь ли, Дом, я в детстве мечтал стать фокусником. А как известно, каких-либо теорий фокусов пока не существует. В конце концов, Митрошка, не хочу его обидеть, всего лишь самообучающийся робот. Ну сам подумай, что он может понимать в незаметных накладках и нахальном передергивании карт?

– Где Дом? – поинтересовался Званцев.

Робот Митрошка отводил в сторону глаза, на металлическом лице его невозможно было что-либо прочитать. Непроницаемой была физиономия робота и потому казалась загадочной.