Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец - стр. 70

– Митрошка, – сказал Званцев. – Лучше бы ты занялся русским языком. Или английским.

– Лучше русским, – сказал робот. – Боюсь, что на английском ты снова перестанешь меня понимать.

Неделю или две Митрошка изъяснялся на старославянском языке.

Еще через неделю он вовсю использовал молодежный сленг.

К концу командировки он пытался объяснить Званцеву, в каких случаях до реформы письменности использовались буквы «ять», «ер» и «i».

– Между прочим, получалось очень красиво, – заметил робот. – Реформа обеднила русский язык.

– Слушай, Званцев, – озабоченно заметил Дом, – что-то не так идет. Мы кого, филолога растим?

– Ничего, перемелется, – махнул рукой человек. – Главное, что феней не пользуется. И идиотские мысли выбросил из своей металлической башки.

– Не всегда коту творог, бывает и головой об порог, – согласился Дом.

– Дом, ты что? – удивился Званцев.

– Дурак дом построил, а умница купил, – признался Дом.

Званцев тихо вздохнул.

Болезнь и в самом деле оказалась заразной и обещала быть затяжной.

Дом неосознанно брал пример с робота Митрошки, он уже самостоятельно добрался до толкового словаря русского языка Владимира Ивановича Даля.

Летним спокойным днем, вернувшись с работы, Званцев обнаружил отсутствие Митрошки. Это только в экспедиции всегда требуется, чтобы робот был под рукой, вернувшись с поля, Званцев всегда давал техно-морфам свободу – пусть набираются житейского опыта. Тем не менее Званцев поинтересовался у Дома:

– Ты Митрошку видел?

– А как же иначе, Званцев? – удивился Дом. – Я и сейчас его вижу. Мы ведь на френдлинии.

– И чем он занят? – поинтересовался человек, беря в руки ложку и одобрительно принюхиваясь к ароматному супу, дымящемуся в тарелке.

– Научными изысканиями, – сказал Дом. – Он в последнее время средствами межличностной коммуникации интересуется.

– Это еще что за блажь? – удивился Званцев, решительно опуская ложку в тарелку с супом.

– Ну почему блажь? – возразил Дом. – Серьезная работа. Он ее по завершении хочет отправить в «Вопросы прикладной ксенологии», у него там знакомый компьютер на сортировке файлов сидит. Обещал протолкнуть.

– Ученый, – с осуждением в голосе сказал Званцев. – В науку через черный ход не лезут. И чем он конкретно занимается?

– А ты сам посмотри, – сказал Дом миролюбиво. – Тебе картинку вывести?

Картинка была такой, что Званцев оставил ложку в тарелке.

Митрошка стоял в песочнице, вытянув хвост и опустив морду. Похожий на гигантскую игрушечную собаку из голубого пластика, он нежно что-то рычал испуганно жмущейся к песку собачонке.