Фанатки тоже пьют кофе на завтрак - стр. 43
– Джонатан рано утром направился на съемки, в пригород Лондона. Они снимают где-то в старых замках, – сказала она и присела за стол, улыбаясь мне.
«Здорово! Вот бы попасть на площадку», – подумала я, допивая кофе, аромат которого бодрил и помогал настроиться на изменение часовых поясов.
– Сын не любит, когда кто-то из близких или знакомых следит за съемками. Говорит, это его смущает, – по-моему, все мои мысли написаны у меня на лице. Иначе, как объяснить то, что все постоянно отвечают на мои непроизнесенные вопросы.
– Понятно, – пробормотала я, опуская глаза в пустую чашку.
– Посуду положи в посудомоечную машину. Я мою вечером все, что накопилось за день, – дала указания Клер и встала из-за стола. – Потом собирайся, я буду ждать тебя на улице. Надо почистить и погреть машину.
Она направилась в холл, но опять вернулась.
– Не забудь ключи, закрой, пожалуйста, дом.
– О’кей, – согласно кивнула я.
Пока убирала за собой со стола, услышала, как хлопнула входная дверь, и дом затих. А снег все падал, я видела в окно эти легкие хлопья, ощущая, что именно этот снег и должен принести в мою жизнь сказку. Хотя какая может быть сказка, после того, что я увидела в зеркале, когда надела пальто, намотала шарф и натянула шапку, превращая себя в медведя. Не хватало балалайки, а что именно так про нас и думают иностранцы, раз мы про них думаем, что они питаются одной овсянкой. Махнув на себя рукой, все равно Джонатана мне сегодня встретить не обламывалось, я вышла на улицу и закрыла на ключ «замок принца». Воздух пах кристальной свежестью и заведенной машиной Клер.
– Садись, – сказала она мне. – Сейчас поедем.
Я забралась в то самое «Пежо», и примерно через тридцать минут мы остановились у дома Лиззи. Из-за снегопада нас задерживали пробки на улицах, но всю дорогу мы предпочитали молчать, хотя меня очень сильно распирали вопросы, скопившиеся за ночь, о Джонатане, а телефон терзали смс от ожидавшей меня подруги. Клер сказала, что не будет подниматься, и будет лучше, если они с Лиззи увидятся вечером. Странные они, эти «милые бритиши», или слишком продуманные.
Дверь квартиры открыл Брендон.
– Хорошо провести время, – улыбаясь во все свои зубы, съязвил он. Вот это я понимаю – английский юмор.
– Спасибо, – бросила я ему вслед. Потому что его цокающие по ступенькам боты уже слышались где-то далеко внизу.
Стряхнув снег с шапки и шарфа, я вошла в квартиру, разделась и направилась на голос Лиззи, которая кричала, что ждет меня в спальне. Хотя при слове спальня сразу представляется что-то маленькое и уютное, при виде спальни сестры Джонатана, я просто лишилась дара речи и пыталась мысленно решить вопрос, больше в ней было квадратных метров, чем в нашей с бывшим съемной квартире или чуточку поменьше. Слева от меня на сквер выходило высокое английское окно, не завешенное персиковыми шторами, подвязанными шнурком с кистями. Слева же от входа в комнату располагался туалетный столик с большим овальным зеркалом, на полочках столика стояли всякие баночки и пузыречки (хотелось заметить, что кто-то называл своих подруг шопоголиками). Справа приоткрывалась дверь в гардеробную комнату, а в центре красовалась огромная кровать размера king-size, заваленная всевозможными платьями, брючками и деталями гардероба неизвестного названия. На этой кровати можно было уместить всю мою семью, состоящую из семи человек, хотя, наверное, и наша овчарка с двумя котами поместились бы тоже.