Фамильярам слова не давали! - стр. 11
– Я туда не хочу, – подала голос Ара.
– Да ну? – Я поставила вещи на ближайшую ступеньку и, подбоченившись, с прищуром уставилась на фамильяра. – А кто советовал принять приглашение?
– Принять, а не жить там. – Когтистая лапа указала на ограду академии.
– Одно предполагает другое, – мстительно заметила я и пригрозила: – Вот сдам тетке, мигом научишься молчать, когда не просят совета.
Кошка попалась наглая, не зря дух выбрал ее тело:
– Сама сначала научись. Я мужественно встала на твою защиту, но ты сама виновата, распалила дракона.
– Я?
От возмущения закончился воздух в легких. Выпучив глаза, я уставилась на смевшую обвинять меня во всех грехах животину. А та продолжала:
– А кто же? Ограничилась бы «спасибо» и «до свидания».
Тяжело вздохнула. У Ары все просто, а у живых куча проблем. Объяснять долго, лучше прекратить бессмысленный разговор и подумать, что я скажу тетке. Следовало бы озаботиться этим раньше, ведь я не за хлебом вышла, а пять лет молчала. Если Патриция пошлет в дальние дали, пойму.
Слова никак не находились. Робея, я плелась к воротам, словно набедокурившая студентка. А ведь я давно взрослая, почему же не отпускает чувство вины? Наверное, потому, что тогда я поступила дурно: наорала, хлопнула дверью, не пожелала ничего объяснить. Со стороны казалось, девчонке вожжа под хвост попала. Откуда Патриции знать, почему я в пух и прах разругалась с прежним ректором. Я никому об этом не рассказывала, видимо, придется.
Латунная табличка сияла. Если театр начинается с вешалки, то учебное заведение – с ворот. По случаю утра буднего дня они открыты. Нужно напустить на себя важный вид, шагать уверенно, тогда привратник не прицепится. А нет, таки пристал с вопросами.
– К Патриции Мей, коменданту женского общежития.
Раз промолчал, отправился дальше мести листья, тетя все еще царила среди хаоса вечеринок и постельного белья.
Следуя стрелке указателя, свернула на пожелтевшую от листьев аллею. Сердце екало, ноги заплетались.
– Успокойся, – приободрила Ара, почувствовав мое волнение, – тетка все-таки.
Угу, только при приближении Патриции Мей стихали подушечные бои, а студентки дружно изображали седьмой сон.
В Академии магии и чародейства соблюдалось классическое правило: девочки направо, мальчики налево. Три одинаковых корпуса общежития, по четыре этажа в каждом, разделяла увитая плющом стена. Строители наивно полагали, будто она положит конец любовным похождениям, но даже в мою бытность мальчики, цепляясь за живую лестницу, спокойно пробирались к своим пассиям. Днем общежития связывала калитка. На ночь ее запирали.