Фамильная реликвия - стр. 6
Оставив Витю, я вышел на крыльцо. Улочка выглядела пустынной. В пыли, на самой дороге, нежились куры, разомлевшие от жары. В доме напротив шла стройка. На таких тихих окраинных улочках всегда кто-нибудь строится. Люди, обитающие на окраинах, сплошь и рядом не удовлетворены своим жилищным положением, их раздирают желания жить шире, и они то и дело хватаются за топоры и пилы, чтобы раздвинуть стены родовых или благоприобретенных гнезд.
Чернявый мужичок средних лет прилаживал оконную раму. Он охотно откликнулся на мой призыв и, загребая пыль сапогами, перебрался через дорогу. Окинув меня подозрительным взглядом, мужичок собрался было потолковать на отвлеченные темы; но я был к этому не расположен и, показав ему удостоверение, спросил, где ближайший телефон. Мужик ткнул растопыренной пятерней куда-то в конец улицы и уставился на меня в ожидании пояснений. Они не замедлили последовать и привели мужичка в состояние растерянности.
– Это что же выходит? – осведомился он, рассматривая меня.
– Уже вышло, – заметил я. – Ты понял, что нужно сделать?
– Напиши номер, – сказал он. – А то еще забуду ненароком.
Я нацарапал номер на клочке от пачки сигарет и протянул бумажку мужичку.
– Скажешь, Зыкин ждет… Скажешь, что все очень серьезно… Скажешь…
– Ладно, – пообещал чернявый. – Скажу уж…
– И ни с кем не болтай, – предупредил я. – Позвонишь, сразу шагай обратно. Разговор к тебе есть…
Он ушел, а я стал думать, как ко всему этому отнесется Бурмистров. От него не отобьешься лукавой фразочкой о том, что от случайностей никто не застрахован. Странно, что я об этом думал в то самое время, когда за спиной у меня лежал мертвый Витя Лютиков. Странно, но я думал об этом. И еще об альбоме. Я вспомнил, что мне мерещилось, когда я смотрел на этот альбом. В квартире Астахова на прикроватной тумбе валялась раскрытая книжка в черном коленкоровом переплете. Старинная книжка с оторванным титульным листом. Неизвестный мне автор повествовал о приключениях какого-то капитана Хватова, который шлялся по городам и весям далекой Индии в паре с ручным гепардом и не то искал, не то старался забыть свою возлюбленную. Попутно он пугал местных раджей и делал еще что-то, что трудно было понять с маху. Да и не нужно было, вероятно, потому что ни капитан Хватов, ни его гепард явно не стыковались с тем, что произошло в квартире Астахова. А вот книжка и альбом стыковались. В книжке вместо закладки лежала фотография с картонной подложкой. Со снимка смотрела красивая женщина, а надпись на подложке извещала, что дама эта снималась в фотографии В. Е. Коркина в С.-Петербурге, на Невском проспекте.