Фальшивый талисман (сборник) - стр. 2
– Да, – согласился Рубцов, – это его первоочередное задание. Хотя, – наморщил лоб, – вдруг немцы забросят группу уже послезавтра, а пока сработает наш канал связи…
– Все равно, – не согласился Воловик, – может случиться и так, что нам не удастся уничтожить шпионов, и они вернутся назад. Если это будут диверсанты, сами узнаем, зачем их посылали, но, кажется мне, пахнет другим. Диверсантов забрасывают часто, и, как правило, они попадают к нам в руки, но вот так засекретить, что даже Седой не мог ничего узнать!..
– Да, перед Седым они не таятся, – кивнул Рубцов. – Седого они уже считают своим.
Даже в беседах с глазу на глаз Рубцов с Воловиком давно уже отвыкли называть Седого его настоящим именем – таким законспирированным и ценным разведчиком тот был. Пехотный лейтенант, который чем-то понравился Рубцову года два назад. Именно тогда у генерала родилась идея послать его в тыл врага с заданием попасть в поле зрения абвера и стать немецким агентом. Так в конце концов и произошло.
– Итак, решили! – произнес Рубцов твердо. – Связывайтесь с Карим, может, ему потребуется помощь… Подбросим кого-нибудь из фронтового резерва. Где-то в этих лесах базируется большая бандеровская банда. Возможно, именно на нее ориентируются господа из «Цеппелина».
– Это только усложнит нашу задачу, – мрачно ответил Воловик.
Генерал погладил большим пальцем левой руки нижнюю губу. Произнес задумчиво:
– Все зависит от того, что хотят немцы. И группа, наверное, не ординарная, а особая.
– Давно абвер не задавал нам таких загадок.
– Не абвер сейчас, а – тьфу ты, черт, и не выговоришь! – фронт-ауфклеругскоманда, кажется, так?
– Да. Канариса нет, нет и абвера. Теперь все – епархия Кальтенбруннера.
– Нам от этого не легче.
– Ох, не легче, Василий Семенович, – согласился Воловик и с трудом поднялся.
Глава 2
«Юнкерс» пошел на посадку, и начальник Главного управления имперской безопасности Эрнест Кальтенбруннер выглянул в окно. Ничего интересного. Леса с полянами, кое-где озерца и болота… Никаких признаков человеческого жилья, и никто никогда не подумал бы, что где-то здесь, среди этих лесов и озер, расположилась ставка фюрера «Вольфшанце», где принимаются важнейшие решения рейха.
Обергруппенфюрер удовлетворенно хмыкнул. Даже он, точно зная, что пролетает сейчас над «Вольфшанце», ничего не заметил, это свидетельствовало о безупречной работе служб РСХА, значит, его, Эрнеста Кальтенбруннера. Что ж, в конце концов так и есть: у них все отшлифовано и отлажено, машина, так сказать, работает безотказно, и, если бы не бездарность фронтового командования, можно было бы сказать, что в Третьем рейхе все отлично – жизнь строго регламентирована, каждый знает, что ему надлежит делать, нежелательные элементы и красные бунтовщики уничтожены, последние доживают свой век в концлагерях, вся страна славит фюрера.