Факел Новороссии - стр. 11
Соответственно, уменьшилось потребление продуктов животноводства на душу населения – мяса и мясопродуктов с 68 кило на человека в 1990 году до 51 кг в 2011. Молока и молочных продуктов – с 373 до 205 кило. Падает капиталооснащенность сельского хозяйства: число тракторов упало с 495 тысяч в 1990 году до 147 тысяч в 2011-м. Зерноуборочных комбайнов – с 107 тысяч в 1990 году до 32 тысяч в 2011-м. Грузовых автомашин – с 296 тысяч до 101 тысячи. По сравнению с 1990 годом на 82 % сократилось поголовье крупного рогатого скота: с 24 623 тысяч голов до 4426. На 69,2 % пало поголовье коров – с 8378 до 2582; свиней – на 62 % (с 19 427 до 7373); овец и коз – на 79,3 % (с 8419 до 1739).
Ох, какое славное «освобождение от Империи» вышло! «Самостийный рай» обернулся нищенским прозябанием, голым задом. Не зря Украина стала этаким «белым Таджикистаном», поставщиком гастарбайтеров и проституток. В. Корнилов издевательски писал:
«…В 1991 году нас убеждали, что Украина, перестав кормить „империю“, заживет богато и счастливо, став „житницей Европы“. Может, ностальгия по колбасе за 2,20 кому-то покажется сейчас смешной, но ведь и митинги за независимость проходили под неизменным лозунгом „Хто з’їв моє м’ясо?“ „Империи“ вроде бы нет уже 20 лет, но за эти два десятилетия производство украинского мяса упало на 56 %, и мы теперь его импортируем. Так кто его съел-то уже без „империи“? А как получилось, что в 1990 г. УССР производила 6,8 млн тонн сахара, а в 2009 году – уже 1,3 млн? Или это враги независимости втихаря сжевали все сладкое в этой стране?
Ну кто может объяснить, почему задавленная колониальным гнетом Украина могла производить 1210 млн кв. м ткани, а ближе к 20-летнему юбилею сподобилась всего на 87 млн? Почему в 1990 году здесь производилось 106 тыс. тракторов, а в 2009 году – лишь 1,4 тыс.?
Кто-то, конечно, может усмехнуться, вспомнив качество отечественной одежды или тракторов. Однако надо понимать, что за этими катастрофическими цифрами – не просто падение производства. За ними – закрытие сотен предприятий, потеря тысяч, десятков тысяч, сотен тысяч рабочих мест, а с ними и надежды когда-нибудь получить работу в этой стране. Что уж удивляться, что многие жители гордой и независимой Украины надеются лишь на одно – устроиться хоть кем-нибудь хоть где-нибудь за границей.
Неужели кто-то думает, что учитель из Жмеринки, пытающийся получить работу ассенизатора в Польше (из которой в свою очередь учителя уехали ассенизаторами в Англию), или медик из Дебальцево, рискующий всем, но остающийся в бомбимой со всех сторон Ливии, ностальгируют по СССР, вспоминая только свою „веселую молодость“? И неужели кто-то думает, что 18-летний гражданин Украины будет уважать свое государство, видя, как его мама, человек с двумя высшими образованиями и десятилетиями педстажа, валится с ног от усталости, подрабатывая после украинской государственной школы еще уборщицей и ночным вахтером, чтобы оплатить образование сына?! Образование, которое всё равно не даст ему работу! С какой же стати ему любить это государство, не любящее ни его, ни его маму? Так только ли в „воспоминаниях“ о счастливом детстве 60-летних дело?»