Fair Play - стр. 16

Остаток тренировки я повторяла про себя эту мантру, стараясь не возвращаться к нелепым размышлениям о мягкости Стормовских волос и жесткости его эрекции.

Фрэнк отпустил команду, и я спрыгнула с кресла, улыбаясь всем и стараясь каждому сказать что-то приятное. Жаль, что я не придумала заранее гадость для Сторма, но это и не понадобилось. Он о чем-то разговаривал с Фрэнком посреди поля, а ко мне уже спешил Коннор, стягивая на ходу майку.

- Что нарисовала? – спросил он, протягивая лапищу, чтобы загрести меня в потный захват.

- Ничего, - вывернулась я, звонко шлепнув его по плечу.

- Врешь, - поставил он мне диагноз, делая ложный бросок. - Я видел, ты рисовала.

- Ладно, - я увернулась от очередного прыжка амбала. - Птичку.

- Врешь, - он еожиданно совершил очень ловкий для его комплекции маневр, и я не смогла его пнуть. Кони обмотал свою майку вокруг моей шеи и потянул в раздевалку.

- Ох, Мак, пусти, - взвизгнула я, давясь смехом.

- Твой лживый и грязный рот надо как следует вымыть с мылом, малышка, - коварно проговорил он, таща меня к двери, за которой скрывались ухохатывающиеся над нами ребята. – Пошли, помоемся со мной, засранка.

- О, Кони, чтоб тебя. Тебя! Я нарисовала тебя! – я чуть не свалилась на пол, потеряв равновесие, когда он резко отпустил меня. – Ты – как ребенок.

Я закатила глаза, а он громко и заливисто рассмеялся.

- Покажешь?

- Потом. Ты же не отпустишь меня к Оливии?

- Определенно не сегодня.

Я показала ему язык и направилась к бару хлебнуть чего-нибудь холодненького. Бармен услужливо налил мне сока и поинтересовался, надолго ли я? Аллилуйя, ну хоть здесь меня знают в лицо. И что ты не таксист, парень? Я ответила, что навсегда, и парнишка расплылся в улыбке. Он, кажется, был не против продолжить беседу, но, сорри, не интересует.

Я вытащила альбом и разодрала на мелкие кусочки рисунок с глазами. Но даже за тот миг, что я смотрела эти глазища, меня прострелила мысль – было бы здорово написать их в цвете. Я потрясла головой. Сроду ничего не раскрашивала. Полевые наброски были моим хобби, не более. Я привыкла делать вид, что занимаюсь на тренировках уроками, поэтому научилась имитировать бурную деятельность с карандашом в руках. Привычка и только.

И уж не буду я ради Майкла Сторма постигать новые горизонты изобразительного искусства. Глаза того не стоят. А вот губы... черт, он так смешно сжал их, когда я назвала его мудаком. Злился, но сдерживался. Сдерживаться полезно, дружок.

Интересно, у него большой дружок? Фааак! А вот это нужно проверить. И я уже знаю, как. Будет первый урок, вот тогда и утолю любопытство. Или налить ему в шампунь бензина? Черт, нет, я не смогу. Это святотатство. Его шикарные волосы не виноваты, что в голове у хозяина сквозняк. Да и вообще, может, он все понял. Если извинится, то так и быть – помилую.