Фаина Раневская. Великая и непредсказуемая - стр. 8
Екатерина Гельцер помогла устроиться Фаине Раневской на выходные роли в летний (дачный) театр в подмосковной Малаховке, представив ее творческому коллективу следующим образом: «Знакомьтесь, это моя закадычная подруга Фанни из перефелии»[5]. После беззаботного сезона в театре подмосковной Малаховки начались месяцы совершенно безнадежных скитаний Фанни по провинциальным сценам. Ничего хорошего ближайшее и далекое будущее молодой необразованной актрисе из Таганрога не предвещало. Но судьба свела ее с человеком, одновременно подарившим ей и семью, и образование.
«Лесбиянство, гомосексуализм, садизм, мазохизм – это не извращения. Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду»
В начале века Павла Леонтьевна Вульф (1878–1961), подобно многим артистам того времени, вела передвижной образ жизни. Ее называли «провинциальная Комиссаржевская». Одинокая дама с дочерью странствовали по театрам необъятной России, находящимся и в средней полосе, и в Причерноморских городках, и в далекой Сибири. В 1917 году она приехала в Ростов-на-Дону для работы по очередному контракту. В этом городе и состоялась ее историческая встреча с Фаиной Фельдман. Правда, будущая великая актриса познакомилась с Павлой Вульф, вернее с ее творчеством, гораздо раньше, еще в Таганроге. Познакомилась, сидя в зрительном зале местного театра. Фаина искренне преклонялась перед талантом этой «кочевой звезды» и, как только появилась такая возможность, напросилась на встречу с ней.
Разглядев талант в молодой артистке, ее пылкую целеустремленность, Павла Леонтьевна решила помочь Фаине, уступив ей собственную роль в популярной тогда пьесе «Роман» полузабытого ныне английского драматурга Эдварда Шелдона. У Фаины Раневской не было специального образования. Ее единственным и главным учителем стала Павла Леонтьевна. Решение принять начинающую актрису в свои ученицы, конечно, являлось высшей мерой человеческого расположения. Так у Фаины началась новая жизнь, появилась новая семья и некоторая почва под ногами. Через несколько лет Фаина Георгиевна признается: «Павла Леонтьевна спасла меня от улицы». Фактически родственные отношения Фаины Раневской и семьи Павлы Вульф продолжались многие десятилетия. Эти отношения представляли очень странный, но исключительный по своей прочности симбиоз. Непонятно, что в этом симбиозе главенствовало: крепкая дружба, духовное родство, сердечная любовь… А может быть, любовь плотская?
Алексей Щеглов, «эрзац-внук» и биограф Фаины Раневской, вспоминал, что актрису очень беспокоила возможность распространения лживых слухов о ее сексуальной ориентации. Она также настойчиво просила молодого человека не верить мифам о «пикантных» отношениях между ней и его бабушкой. Отлично понимая психологию человека толпы, Фаина Раневская обоснованно считала, что обывателя в первую очередь волнует не история творческих взлетов и падений артиста, а его постельная биография.