Фаетон. Научно-фантастический роман. Полное собрание книг - стр. 102

– Азон вы мне порядком надоели. – Хлопая дверцей автомобиля, отвечал капитан. Он раздраженно дергал рычаги управления, выезжая на проезжую часть дороги. Позади остались огни аристократического квартала Миража.

– Эфес, вы любите хорошеньких женщин? – нарушил молчание Азон.

Вчерашний пастух заерзал на сидении. А назойливый лейтенант не унимался:

– Нет, право, мы едем в филиал дома развлечений Наями, а сержант, как рыба в воде! Как это вам нравится, капитан?!

– Оставьте мальчишку в покое! – вмешался Думар. Азон пренебрежительно отвернулся. Эфес почувствовал свою неполноценность. Мышцы его вдруг превратились в «клепки» из бочонка для засола огурцов, стянутые металлическими обручами, а язык в деревянную чурку. В этот миг он ненавидел Азона сильнее, чем заклятого врага, Орта. Думар, почувствовав «грозовые тучи», нависшие над отношениями друзей, свернул в кафе в квартале Ремесленников. Машина затормозила у болтающегося огромного сапога на стене дома. Под ним пестрела неоновая надпись: «У сапожника». Сквозь витрину кафе видно столики в виде сапожных лапок, только громадных, рядом стояли оббитые кожей табуреты. Внутри два столика были заняты. Не трудясь, друзья нашли место в углу.

Мгновенно появился официант с подносом, на котором стояли разнообразные напитки.

– Что угодно господам? – ласкающим голосом пропел он.

– Водки! – заказал Азон.

– Минеральной. – Попросил Думар. Эфес молчал. Официант счел, что заказ сделан, исчез. Все сидели насупившись. Разговор не клеился. Напротив, шлюха за соседним столиком пожирала глазами Эфеса. Появился официант, ловко расставил напитки и закуску. Азон

налил себе рюмку водки и опрокинул. Спиртное быстро ударило в голову.

– Вы, Эфес, дерьмо! – начал он. Бедный сержант от неожиданности втянул голову в плечи, «обручи» врезались в тело, мешали дышать. – Это вам любой скажет.

Предательские слезы наполнили глаза. Нечеловеческим усилием воли Эфес сдержал «плотину» синего «пруда». Думар молчал. Эфес счел это за предательство.

– Вы не мужчина. – Оскорбления сыпались на голову пастуха, осмелившегося стать наравне с приближенными Тира. В эти мгновения Эфес пожалел о своей службе. До боли ему захотелось к отцу, в горы, к овцам. Бежать, бежать прочь от этих кичливых петухов прочь. Он вскочил из-за стола. Очутившись на ногах, вдруг вспомнил о жестком нраве отца с нежностью, а это вмиг придало силы: – Мой отец служил в личной охране Лакия и получил увечье на службе. Я потомственный охранник царской фамилии, а не пастух,

помните это! – Он щелкнул каблуками и откланялся.