Фаетон. Книга 5. Троянский конь - стр. 17
Леонид провалялся в постели, не раздеваясь до ужина. Собинов, надев свой оранжевый спортивный костюм, посмотрел в сторону друга, пытаясь, очевидно, что–то сказать. Но, наткнувшись на безучастное лицо и потухший взгляд Леонида, говорили, как нельзя красноречивее всего о неприкасаемости к его особе. И Петр в столовую ушел один. Когда Собинов вернулся, Леонид уже спал на правом боку лицом к стене, согнувшись калачиком и по- прежнему в одежде.
″Как в детстве я, наказанный мамой″. – подумалось ему.
Утром Собинов проснулся рано. Его разбудил грохот в ванной. Леонид там уронил металлический таз для мелкой стирки белья и при этом громко выругался. Затем оттуда послышалось: – Петро, прости!
″Ну теперь– то уж все в порядке″, – подумалось Собинову. Он машинально взглянул на часы, в предрассветной сумеречной млости стрелки настенных часов еле различимы, но на них можно все же разглядеть время цифру 5 – 20. Леонид копался в ванной довольно продолжительное время. Друг терпеливо поджидал своей очереди, так как доспать оставшееся время не представлялось возможным. Леонид вышел свежевыбритый и сияющий своей заразительной улыбкой, весело подмигнул унылому и заспанному другу.
– Доброе утро!
Собинов кивнул головой в ответ и юркнул в ванную. Леонид стал переодеваться.
Часы уже показывали 7– 55, когда Собинов появился в таком же оранжевом махровом халате из ванной комнаты. Сидя в кресле, его поджидал уже Леонид. Он углубился в чтение своей записи, пытаясь отвлечься от наваждения мыслей о девушке и вникнуть в суть открытия, анализируя формулы доказательства открытия.
– Ты можешь меня ввести в курс по сути проблемы профессорского труда? – как можно витиеватее и по- научному обратился Собинов к другу.
– Да, да, конечно. – Леонид протянул ему свернутые в рулон листки канцелярской бумаги с копией отснятой библиотекарем Людмилой Петровной. – Смотри это копия, так будет легче нам разобраться в этом, а может быть и что–то , да и всплывет свое из того, что мы тут с тобой на обсуждали по поводу существования одновременно прошлого настоящего и будущего.
Петр уселся в кресло, развернул листки, стал внимательно читать, постигая логику доказательства. Так просидел он с минуту другую, внимательно прочитывая доказательство открытия, затем начал комментировать прочитанное.
– Я вот, что–то не пойму, – начал он, – как это пространство может выталкивать?
– Знаешь, Собинов, когда мы обсуждали с тобой, что такое время, то ты вроде понимал, что пространство не что иное, как сплошной несжимаемый монолит состоящий из эфира, или, как вода, и только во времени приобретает все функции этого пространства, что мы видим.