Фаетон. Книга 2. Эфес - стр. 4
Итак, комендант городской тюрьмы, узнав, что Эфес послан самим Мисаром, расшаркался перед ним, пригласил даже на чашку чая. Но охранник и бровью не повел, вручив пакет, остался ждать у ворот. Городская тюрьма представляла собой мрачное сооружение, напичканное новинками электроники, как начинкой пирог. Узники такой тюрьмы, хоть и не видели острого глаза надзирателя, но чувствовали себя не менее свободно, чем побывавшие до них собратья. Заключенный появился на распахнувшейся двери почти одновременно с боем старинных часов на пожарной каланче, памятнике антиквариата. Эфес вздрогнул, узнав в нем Орта, но, овладев собой, пропустил его в машину, сам сел рядом.
– Во дворец!
В машине Эфес, не сдержав чувств, схватил пленника за плечи.
– Орт! – воскликнул в волнении, – вы ли это?!
– Эфес! – удивление Орта не было предела.
– Я думал, что вас уже нет в живых.
– Почти, похоронен, как видите, заживо.
– Так за что ж вас?! Черт побери!
– С тех пор, как умер Риши, я не заботился о своей безопасности – и вот!
– Да, право, я даже не подозревал об этом, мне казалось, что вы уединялись.
– А куда мы едем?
– К Советнику.
– Интересно знать, зачем я ему понадобился?
– Черт его знает, зачем, я даже не знал, что это будете вы.
– Вы его приближенный?
– Я такой же, как в дни нашего знакомства, помните?
– Да, прошло много времени с тех пор. Мисар все еще ходит в любимцах?
– Говорят, он даже влияет на Президента. Если Мисар вас ждет, значит, вы ему нужны. Это мне нет настоящего дела.
– Да что вы раскисли. Эфес?
– Я сделаю все для вас, а вы, если представится случай, для меня. – Сказал Эфес.
– По рукам…
– По рукам… – И бывшие враги стали друзьями. Машина остановилась во дворе дворца. По широкой лестнице парадного входа они вошли в коридор. Эфес подвел узника к кабинету Мисара.
– Доложите обо мне министру! – сказал Эфес адъютанту, дежурившему за письменным столом в приемной. Тот исчез за дверью кабинета, спустя секунды три дверь отворилась: – Прошу! – он пригласил войти. – А вас, – обратился адъютант к Эфесу, – просили обождать. Это насторожило Орта. Чувство это еще более укоренилось, когда он увидел Мисара, сидевшего за письменным столом и не поднимавшего головы от бумаг. Выхоленное, с нежным румянцем лицо министра, безупречно закрученные кверху кончики усов да чопорная бородка придавали облику ту неописуемую внешность, которую самодовольство кладет за долгие годы власти. После довольно продолжительного молчания министр наконец соизволил взглянуть.
– А-а-а, это вы! – стараясь, как можно ехиднее, проговорил Мисар.