Фабрика мертвецов - стр. 37
Тот нехотя поплелся к вокзалу — совсем как только что Митя. Хотя нет, вовсе непохоже — ни осанки, ни умения держать себя. Но в одном они с Гришей сходятся — ехать вместе не хотелось. Трястись по степи, ловя на себе Гришины мрачные взгляды? Увольте.
Не слишком задумываясь, как они станут выбираться с полустанка — придумается что-нибудь! — Митя отступил глубже в тень. Гриша прошаркал совсем рядом. В окно станции было видно, как он оглядел помещение, выглянул на перрон, сунулся с вопросом к спящей у самовара девахе — та что-то сонно пробормотала в ответ и снова ткнулась носом в стойку.
Гриша почти бегом кинулся обратно.
— Говорят, уехали! — Гриша снова пронесся мимо прячущегося Мити.
— Как же так! — растерялся путеец. — Я ж им обещал!
— Так они сами справились! Может, удачная оказия подвернулась.
— Ваш-высокоблаародие, лошадка уж застоялась, с утра вас дожидаемся, — вмешался враз повеселевший кучер. — Еще кого взять — тяжеленько ей будет, не молоденькая она у меня.
— Ну коли так… А, поехали!
Путеец заскочил в коляску, следом полез Гриша.
Кучер щелкнул кнутом, лошадь дернула — и, описав круг по площади, коляска скрылась в одном из проулков.
9. Глава 8. Железный паро-конь
— Митя, где ты? — позвал встревоженный голос, и отец выскочил на ступеньки.
— Здесь! — Митя выступил из тьмы.
— Зачем ты тут… А, неважно! Нам бы Александра Васильевича с сыном найти…
— Они уехали, — радостно сообщил Митя, на всякий случай прислушиваясь, не доносится ли еще из проулка цокот копыт. — Я видел… из окна видел: сели в коляску и укатили. Даже не оглянулись!
— Обещались помочь… — неприязненно пробормотал отец. — Впрочем, Бог с ними. Все едино взять с собой мы бы их не смогли. Идем со мной, Митя, скорее!
Заинтригованный Митя невольно сделал шаг следом за отцом, а когда опомнился, изображать гордую неприступность было уже поздно, приходилось спешить за мелькающей во мраке отцовской спиной. Они снова выскочили на перрон, торопливо проследовали мимо состава к багажному вагону, у которого нынче было светло и людно — изнутри при свете фонарей выгружали ящики.
— Вот эти два! — скомандовал отец, указывая на два совершенно одинаковых ящика. — Остальное, как договаривались, поместить на хранение. Под вашу ответственность! — бросил он переминающемуся рядом жандарму. Звякнули деньги.
— Не хвылюйтесь, ваше высокоблаародие, все будет навить краще, ниж треба! — крепкий мужичок поддел ломиком упаковочные доски.
А отца могли бы и высокородием звать, до этого титулования всего один чин остался! Или отец ему мало заплатил?