Фабр. Битва жуков - стр. 15
– Ферма насекомых? Интересно было бы посмотреть! Они все генно-модифицированные? Признаюсь, мне ещё очень любопытно узнать о жукиборгах. Что они из себя представляют?
– Не всё сразу, Бартоломью!
Лукреция сошла с тропинки и рукой отвела в сторону свисающие плети ползучих растений. За ними оказалась металлическая дверь лифта.
– Ты как ребёнок в кондитерской! – ухмыльнулась она.
– Я странно себя чувствую. Словно бы легче, сильнее… – Бартоломью вошёл в лифт следом за Лукрецией. – Моложе!
– Это из-за повышенного содержания кислорода. В воздухе «Аркадии» его тридцать процентов.
– На девять процентов больше, чем в земной атмосфере!
Бартоломью ахнул, глядя в лицо Лукреции Каттэр, наполовину человеческое, наполовину жучиное. Фасеточные глаза, ниже – человеческий нос, под ним – громадные челюсти, недоразвитые мандибулы и подвижные щупики, и всё это сочетается на человеческом черепе. Лукреция больше не носила парик и тёмные очки: теперь не было нужды скрывать свою сущность.
– Ты снова выращиваешь гигантских жуков!
– Ха! Не слишком гениальный вывод, ведь ответ у тебя прямо перед носом. – Она театральным жестом ткнула себя в грудь.
Двери лифта открылись.
– Бартоломью, не отставай!
Барти прибавил шагу, еле поспевая за широко шагающей Лукрецией и поражаясь тому, насколько легче дышится в насыщенной кислородом атмосфере. Он ощущал необыкновенную бодрость.
– Я смотрю, ты любишь шестиугольники, – заметил он на ходу.
– Они близки к магии, насколько это возможно в рамках науки, – ответила Лукреция Каттэр. – Природа любит шестиугольники. Спроси у пчёл! Или загляни мне в глаза.
Она обернулась, чтобы он мог рассмотреть.
– Мои глаза состоят из шестиугольных ячеек.
Барти придвинулся ближе.
– Твои глаза прекрасны! – с чувством сказал он, пристально глядя ей в лицо.
Она застыла, втянув шею, словно хотела спрятаться от его взгляда. Дверь лифта поползла вверх. Барти подумал: неужели за всей своей желчью и хитином Лукреция всё ещё хранит чувство к нему? Она почти сумела убедить его, что никаких чувств у неё не осталось, но сейчас ему почудился некий проблеск.
Лукреция попятилась и шагнула в лабораторию.
– Хочу тебя кое с кем познакомить.
В просторной шестиугольной лаборатории открытой планировки только две стены доходили до самого потолка. Серебристые перильца высотой по пояс отделяли её от джунглей «Аркадии». У приборной панели со множеством циферблатов разного размера и переключателей стоял тощий молодой человек; лабораторный халат болтался на нём, как на вешалке. Рядом, в толстой стене из бронированного стекла, открытая стальная прямоугольная дверь вела в соседнее помещение. Там Барти увидел цилиндрическую камеру высотой от пола до потолка. «Это, должно быть, камера окукливания!» – догадался он, во все глаза уставившись на зависшую в жидкости внутри прозрачного цилиндра огромную капсулу, по форме напоминающую яйцо. Капсулу-яйцо опутывал пучок проводов и гибких трубок, похожих на макаронины. Они тянулись вниз и завитками ложились на дно цилиндра. Как же всё это работает?