Ф.Булгарин и А.Пушкин. Сравнительное жизнеописание - стр. 45
Народ бегал на улицах за М.Л.Магницким и любовался его нарядом.
Он имел, вместо трости, огромную сучковатую палицу, называвшуюся в Париже droit de 1'homme; шея его была окутана огромным платком, что называлось жабо.
При фраках статские пудрились так же, как и военные.
Показаться в люди без пудры означало тогда высшую степень небрежения и невежливости.
Надлежало пудриться и поправлять прическу несколько раз в день, утром, к обеду и к вечеру.
Граф П.А.Зубов вышел в отставку и отправился за границу, а Ф.И.Клингер остался директором корпуса, и пробыл в этом звании двадцатьлет. Наш главнокомандующий, его императорское высочество цесаревич и великий князь Константин Павлович, не имел времени заниматься корпусом в царствование покойного государя, быв сперва в походе с Суворовым, в Италии, а после того исполняя фронтовую службу по гвардии.
По возвращении царской фамилии из Москвы с коронации, его императорское высочество стал весьма часто ездить в корпус, посещал классы, столовую и производил батальонное ученье.
Число кадет от 600 дошло до 1000 человек, и мы вскоре сравнялись с полками гвардии по фронтовой службе, что неоднократно подтверждаемо было приказами, за подписью его высочества.
Науки шли своим чередом, под надзором директора, Ф.И.Клингера, который вовсе не занимался фронтовою службою, и ни разу не командовал ни на учении, ни на параде. Это исполнял обыкновенно старший полковник или сам цесаревич.
Перехожу к важнейшей эпохе в моей жизни, имевшей влияние на всю мою судьбу.
По экзамену переведен я снова через класс, именно в третий верхний, из которого уже выпускали в офицеры, в армейские полки.
По всем частям баллы у меня были хорошие, и потому новые учителя приняли меня отлично.
В этом классе уже преподавали статистику, физику и полевую фортификацию; первую, ученый и добрый Герман (скончавшийся в звании инспектора классов Смольного монастыря, и оказавший русской статистике большие услуги); вторую, Вольемут, бывший адъюнктом при знаменитом Крафте; третью молодой корпусный офицер, поручик нашей роты, Александр Христианович Шмит (ныне генерал-майор в отставке). Все они преподавали отлично и чрезвычайно занимательно.
Статистику читал Герман по-французски, потому что весьма был слаб в русском языке. Железников в это время стал прихварывать, и не мог заниматься во всех верхних классах, а потому, при сохранении всех окладов, ему оставили два первые верхние класса, а остальные отдали, по указанию Железникова, корпусному офицеру, поручику четвертой роты, Александру Андреевичу Лантингу.