Excommunicado - стр. 54
Он бросает быстрый взгляд на нетронутую таблетку и кривит губы в язвительной усмешке:
– Надо же, какая острая реакция на обезболивающее…
– Раз я такой хреновый адвокат, может, не нужно было шантажировать меня работой на тебя? – я поднимаю подбородок, чуть было не касаясь его, и ощущаю на языке привкус омерзения. Крылья носа всё ещё трепещут, и я никак не могу успокоиться – ладони дрожат от желания ударить по самодовольному грубоватому лицу.
– Нужно было. Но надо сказать – хорошо, что ты не практикуешь уголовное право. Я ещё никогда не видел, чтобы предположение, основанное лишь на паре подозрений, выстраивалось так бездарно, – карие глаза неспешно осматривают каждую чёрточку и линию на моём лице, дольше положенного остановившись на трясущихся губах, а после возвращаясь к моему прожигающему взгляду. Который для Рамиреса – как носорогу назойливая мошка, пытающаяся пробить толстую кожу. – Возможно, в финансовых махинациях ты всё-таки чего-то да стоишь.
– Ненавижу… – еле слышно сиплю я, и Альваро щурит глаза. Сердце падает куда-то вниз, и на короткий миг мне кажется, что он всё-таки действительно возьмёт меня за лацканы пиджака и хорошенько встряхнет.
Но Рамирес лишь плавно качает головой, словно узрел одному ему открывшуюся истину, и отступает от меня к столу. Взяв с него чёрную тонкую папку, он швыряет её мне, как кость надоевшей собаке, и я еле успеваю поймать за край.
– Не скажу, что удивлён, но польщён. А теперь, если это всё, что ты хотела мне предъявить, будь тогда любезна собрать остатки мозгов, спрятанных под чудесным рыжим цветом волос, в кучу и начать работать, – каждое его слово дробит пространство, вынуждая меня сжаться.
Выдержав паузу, Рамирес снова прячет ладони в карманах, уверенно уставившись на меня:
– Даже если твоего отца отравили, это не повод бросаться беспочвенными обвинениями на моей территории.
Я сдерживаю всхлип, быстро оглядев документы, лишь бы не отвечать на его поглощающий взгляд, и замечаю иск от налоговой. Чтобы больше не подвергать себя позору, стремительно разворачиваюсь и почти бегу к двери. Пока в обществе Рамиреса мне ни разу не удалось сохранить адекватность, способность к рациональному анализу и стойкость. И это просто ужасно доводит, не говоря уже о том, как по-идиотски я ошиблась в своём эмоциональном предположении…
И только у выхода меня настигает звук его приглушенного голоса, обретшего очередной оттенок загадочности, – Альваро уже успел отвернуться к простирающемуся внизу пейзажу вечно буйствующего Нью-Йорка: