Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии - стр. 15

Таким образом, нельзя так однозначно, как это делает, например, Фротингем, приписывать целым народам какую-то одну универсальную ориентацию, охватывающую все сферы жизни. Фротингем считает, что всем народам была свойственна или северная, или южная ориентация, определяемая в зависимости от того, правую или левую сторону (руку) считали благоприятной, а такой благоприятной и сулящей удачу страной света оставался всегда восток. При этом Фротингем исходит из того, что правое и левое у древних народов было «объективными и постоянными факторами», твердо закрепленными в мире и не зависящими от сиюминутного положения человека (Frothingham, 56–63 et passim; см. резкую критику этой позиции: Weinstock, Templum, 114–115).

Как бы ответом на эту точку зрения Фротингема звучит замечание латинского христианского писателя IV в. Арнобия: «Ведь, прежде всего, мир сам по себе не имеет ни правых, ни левых, ни верхних, ни нижних, ни передних, ни задних сторон… Сама сторона, которую мы называем левой или правой, не остается по отношению к нам постоянной и неизменной, но соответствует нашему расположению, в зависимости от случая и момента времени» (Arnob. Adv. nat. IV, 5).

Отдельно следует сказать и еще об одной – уже терминологической – сложности нашего исследования. Дело в том, что говоря о южной, восточной или иной ориентации, разные исследователи вкладывают в эти определения разный смысл. Если, скажем, в констатации восточной ориентации молящегося все ясно (он обращен лицом к востоку), то уже слова «восточная ориентация погребенного» или «восточная ориентация храма» могут пониматься и часто понимаются различно.

Большинство археологов, описывая расположение костяка покойного, под «восточной ориентацией» подразумевают позицию головы на востоке, а ног – на западе (как, скажем, было у греков). В культурологической и исторической литературе, однако такую ориентацию погребенного называют западной, так как лицо покойника обращено на запад и душа его при переселении в царство мертвых, расположенное именно на западе, должна без промедления отправиться в этом направлении. Таким образом, ориентация погребенного здесь по сути – западная, а не восточная, что подкрепляется всем комплексом представлений о западе как стране света, где находится мир умерших.

Еще сложнее обстоит дело с понятием ориентации в описании храмов и культовых площадок, имеющих, как правило, входную, фасадную часть и противоположную входу, внутреннюю часть, где располагается сакральный объект – либо алтарь, либо изображение божества, либо скиния (святая святых). Что считать ориентацией храма – страну света, куда обращен фасад (вход) храма, или противоположное направление? В главе о Месопотамии мы столкнемся с полемикой двух ученых мужей, возникшей именно из-за терминологической несогласованности при определении ориентации вавилонских храмов, когда один описывал храм Мардука в Вавилоне как ориентированный на северо-восток, а оппонент доказывал, что тот ориентирован на юго-запад. На такую терминологическую путаницу в исторической и археологической литературе сетовал еще Аткинсон (Atkinson, 74: «Descriptions are often loose; to say that a church “faces east” may mean either an east door or an east altar; burial “to the east” is equally vague…»). Подробнее эта проблема рассматривается в гл. 4 ч. II.