Эвви Дрейк все начинает сначала - стр. 47

– Это очень много омаров.

– Так и есть. Я всегда считала, что есть более легкие способы зарабатывать себе на жизнь, – уверенно заявила Эвви и положила руки на стол. – Для меня это означало выход замуж за врача.

– А ты хотела сделать в жизни еще что-то? – поинтересовался Дин.

Она вздохнула:

– По-моему все, что я когда-либо задумывала, рано или поздно сбывалось. Не сразу, конечно. Когда тебе двадцать два – двадцать три, времени у тебя бесконечность. Это как бассейн, где ты не можешь коснуться дна. Я знала, что в жизни будет что-то еще, а потом еще и еще. Я как будто ждала какого-то знака свыше, чтобы решительно взяться за что-то, хотя уже давно была в это что-то вовлечена. Ну, ты понял?

– Вполне.

Она вытащила торчащую нитку из рукава халата:

– А ты никогда не хотел заниматься чем-то еще, кроме бейсбола?

Он издал звук, похожий на презрительное «пффф».

– Нет. Никогда.

– Твои родители не возражали?

Дин задумался:

– Я не думаю, что кто-то хочет, чтобы у его ребенка был всего один жизненный план. Еще бы, чего хорошего, если ребенок ничего, кроме бейсбола, видеть не хочет. Но в конце концов родители сдались и пошли на это, отправив меня в Лагерь всех звезд[68]. Именно там я решил, что хочу поехать в Корнелл…[69] а остальное ты знаешь.

Неожиданно Эвви вспомнила тот бросок сосновой шишки в забор, который она увидела, подглядывая за ним в темноте, и подумала, что он, наверное, проделывает это везде и всегда. С апельсинами в переулках супермаркетов и со снежками за сувенирными лавками. А еще с красивыми морскими камушками в приливных бассейнах[70], запуская их в выбеленные солнцем стенки лодочных домиков. Наверное, все, что попадалось под руку, он швырял снова и снова, пока оно уже не развалилось. Эвви подумала, неужели он хочет вернуться на позицию питчера. Такие вопросы прямо вертелись у нее на языке, но она обещала этим не интересоваться. А действительно, был ли он сумасшедшим? Насколько он был испорчен таинственным йипсом? Что же с ним случилось?

– Я просто хочу сказать, – проговорила она, – что мой папа с тобой будет много говорить об омарах.

– Я к этому готов. А мой отец может спросить о политике вашего домовладельца.

– Не могу дождаться этого, – шутливо ответила Эвви.

Дверь дома Келл открылась, и в дверях стояла пятилетняя дочь Энди Лилли.

– Привет и добро пожаловать на День благодарения! – сказала она. Лилли оказалась более предприимчивой из девочек в плане костюмов и сейчас принимала гостей в коричнево-белых клетчатых брюках и белой футболке с длинными рукавами, украшенной лягушкой из блесток.