Эвви Дрейк все начинает сначала - стр. 26
Они отошли друг от друга, и Лила села рядом с мужем, который пожал ей руку.
Доктор Шрамм начал рассказывать маленькому собранию людей о том, что все они собрались здесь, чтобы вспомнить одного из самых добрых врачей и одного из лучших людей, которых они когда-либо знали. Энди обнял Эвви за плечи, и она слегка прижалась к нему. Она была уверена, что люди вокруг этого комковатого корневища вот сейчас смотрели на это дерево, которое еще даже не было деревом, думали о ней с Энди и, возможно, делали неправильные выводы. О чем? Об их совместных завтраках и о том, что его девочки будут прыгать в ее объятия со всей детской непосредственностью. Она была уверена, что об этом нередко поговаривали, не забывая посудачить и о том, не слишком ли быстро она покидает компанию. А почему бы и нет? В столь маленьком городке это могло породить волну гораздо более горячих сплетен, чем про забег коробок из-под хлопьев.
Иногда Эвви задавалась вопросом, считали ли эти люди когда-нибудь, что она недостаточно хороша для доктора. Для них она прошла путь от дочери ловца лобстеров до жены врача. Поскольку они знали лишь то, что на поверхности, все решили, что это для нее «повышение». Именно поэтому она сама не сомневалась в том, что вся эта репутация не стоит и выеденного яйца.
Тим с легкостью очаровывал всех, кто не знал его достаточно близко. Он был особенно мил с пациентами и людьми, которых превосходил по рангу. Наверное, просто потому, что они очень любезно выполняли все то, что он им говорил. А если они этого не делали, то у него были очень веские причины убеждать их. Сама Эвви считала его очень хорошим парнем и в школе, и колледже.
Позже, когда Тимоти брал ее на рождественские вечеринки, ей часто удавалось обходиться без танцев. Она знала, что это заставляло всех думать о Тиме даже еще лучше. Они словно все говорили: «О, Эвелет, не будь глупой». А она мысленно отвечала им свое «Нет». И тогда они смотрели на Тима с сочувствием, как будто он хороший человек, а она нет. Они бы не поверили в то, что ей редко хотелось танцевать с ним из-за того, как он вел себя дома. Эвви знала, какой он святой для большинства людей. Она, вероятно, знала его лучше, чем кто-либо. Да, она отдала бы больше, чем кто-либо, чтобы только не видеть его.
Второкурснице Эвелет было тогда почти восемьнадцать. В тот мартовский день Тимоти застал ее одну, промокшую и растерянную. Она только вернулась из поездки с оркестром в Огасту и была еще во флисовой куртке и с кларнетом в футляре под мышкой. Автобус вернулся в 4:20 пополудни, а отец должен был забрать ее в 4:30. Но было уже 5:30 и шел проливной дождь. Она не знала, работал ли сейчас ее отец, и потому не хотела беспокоить его, даже если бы могла найти телефон. Она просто спокойно наблюдала за остальными. Многие ее друзья сбились мелкими компаниями, их уже подобрали родители, или они уехали сами по двое или по трое, смеясь и махая на прощание руками. Эвви только начала задумываться, как ей лучше добраться до дома, когда перед ней остановился синий «Лексус». На номерном знаке красовалось DR8KE.