Европа XXI века. Новые вызовы и риски - стр. 92
К переговорам, однако, не были готовы ни Лондон, ни Брюссель. Политики-популисты, возглавившие кампанию за выход, не удосужились разработать, пусть вчерне, выгодные для страны условия «бракоразводного процесса». Да они и не были способны к этому. Подготовить такие предложения предстояло новому правительству. Этим и объясняется, что официальное заявление о намерении Великобритании покинуть ЕС последовало лишь 29 марта 2017 г., через девять (!) месяцев после референдума. Саммит ЕС-27, состоявшийся 29 апреля, утвердил основные переговорные принципы. Сами переговоры планировалось начать лишь в конце мая. Более того, их старт фактически был отложен до всеобщих выборов в Великобритании 8 июня.
Лондону и Брюсселю предстоит определить модель будущих экономических и политических отношений. Варианты есть разные. А затем начать торг по сотням конкретных позиций и тысячам нормативных актов, регулирующих функционирование единого внутреннего рынка ЕС и других сфер его политики, из которых уходит Великобритания. Процесс трудный и длительный. Недаром в статье 50 Договора о Европейском союзе, определяющей процедуру выхода из него, на подготовку соответствующего соглашения отведено два года и предусмотрена возможность продления переговоров. Вероятно, так оно и будет.
И все это время страна будет находиться в состоянии неопределенности, которая в каком-то смысле хуже, чем кризис страны, так как неизвестно, к чему надо готовиться. В целом положение дел следует оценить как одно из самых тяжелых испытаний для страны за все послевоенные десятилетия[121].
Негативные последствия выхода из ЕС сильнее всего проявятся в двух областях: внешнеэкономических связях и внутриполитической ситуации. Судя по заявлениям Т. Мэй, главной целью правительства будет выход страны из единого внутреннего рынка ЕС и подписание соглашения о создании общей зоны свободной торговли (ЗСТ)[122]. Если подписать такое соглашение не удастся, восстановление таможенных барьеров резко ухудшит условия взаимной торговли между Евросоюзом и Великобританией. Урон понесут обе стороны, но доля ЕС в британском экспорте превышает 40 %, а доля его экспорта в Великобританию составляет 6–7 %, и этот ущерб может быть быстро компенсирован увеличением торговли ЕС с десятками стран. Если соглашение о ЗСТ будет подписано, условия взаимной торговли останутся такими же, как сейчас, но обе стороны понесут урон, обусловленный ухудшением условий деятельности компаний и банков на территориях друг друга. Однако Великобритания потеряет гораздо больше, поскольку в транснациональных связях британских компаний и банков Евросоюз занимает более важное место, чем она – в транснациональных связях компаний и банков стран ЕС, особенно Германии, Франции и Италии. Чувствительным будет и выход страны из 36 торговых соглашений между ЕС и 58 государствами, предоставившими его товарам льготный доступ на их рынки. На заключение преференциальных торговых соглашений у Лондона уйдет