Евпатий Коловрат. Последний герой Древней Руси - стр. 9
Что говорят историки?
Выбранный нами метод реконструкции требует прежде, чем перейти непосредственно к фигуре Евпатия Коловрата, сделать небольшой обзор исторических работ, посвященных истории первой половины XIII века, то есть времени, когда протекала жизнь нашего героя, и особенно событиям, связанным с монгольским нашествием на Русь.
Надо сразу отметить, что таких работ немного. Хотя еще «отец русской истории» Н. М. Карамзин писал: «Россия нам отечество: ее судьба и в славе и в уничижении равно для нас достопамятна», но все-таки трагическое время «Батыева погрома» редко становилось темой специального исследования.
Как правило, историки рассматривают его в рамках более широких тем, таких как «монголы и Русь» или «ордынское иго и его последствия», в рамках которых от трагических страниц можно постепенно перейти к не столь тяжким – к борьбе народа за свое выживание, с кропотливой деятельности русских государей, что из осколков былого и всего, что попадалось под руку, закладывали фундамент новой державы, к героическим страницам восстаний и военных битв, и, наконец, к светлым и святым образам святителя Алексия, Сергия Радонежского, Дионисия Суздальского и их учеников.
И до, и после монголов накатывались на наши рубежи нашествия иноплеменников, иной раз им и успех сопутствовал, но всегда и неизбежно следовал ответ русской силы. И в свете будущей победы первоначальные поражения обретают свой смысл. Война 1237–1240 годов, которую вели русские княжества с державой Чингизидов, – это горчайшая страница в русской истории – поражение, оставшееся без ответа.
Начать обзор логично с «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина. Во-первых, потому, что именно он задал ту схему изложения, которую и сейчас еще используют историки, – повествование о ходе русской истории разрывается рассказом о событиях далеко на Востоке – образовании державы Чингисхана и его потомков, которое, таким образом, как бы встраивается в русский исторический контекст. Во-вторых, именно Карамзин впервые опубликовал, или, говоря современным языком, ввел в научный оборот, историю Евпатия Коловрата. Историограф не стал подвергать эти сведения критическому анализу, хотя и отметил их меньшую достоверность по отношению к информации, почерпнутой из летописей.
Не высказал он своего мнения и о причинах трагического исхода столкновения Руси и кочевников, рассматривая Батыеву рать как искушение «всеми возможными для государства бедствиями», ниспосланном Провидением для России[14].
Очень подробно рассмотрел события 1237 года в Рязанской земле почти забытый ныне, но весьма известный в XIX веке русский историк Дмитрий Иванович Иловайский. В своей работе «История Рязанского княжества» (1858) он попытался свести воедино все сведения, известные к тому времени из летописей, и выстроить непротиворечивую картину событий. Историю Евпатия Коловрата он посчитал попавшим в письменные источники отголоском народного предания, а самого Евпатия – былинным рязанским богатырем. «Событие, очевидно, невыдуманное; только трудно определить, насколько народная гордость участвовала в изобретении поэтических подробностей»