Эволюция: Битва за Утопию. Книга псионика - стр. 3
Амир застонал и очнулся. Он перевернулся на четвереньки, брезгливо поморщился, увидев, что тень висельника коснулась его руки, отполз вглубь камеры. Делать нечего – пора было укладываться на рваные подстилки. Ждать, когда ночная прохлада наконец сменит тяжелую духоту, даря недолгое забытье…
Проснулся я резко, словно кто-то вытолкнул меня из грез. Мне снилась Утопия до катастрофы – зеленая, безопасная, безмятежная. В другой раз я бы постарался подольше удержаться в рассеивающейся дымке сна. Лишь бы не возвращаться в реальность, съежившуюся до тесной вонючей клетки, где оглушительно храпел Амир. Но сейчас было не до того: внутреннее зрение опять обострилось – значит, я бессознательно уловил какую-то угрозу.
Лагерь был погружен во тьму, светилась только бочка, в которой развели огонь охранники, покачивающиеся в отблесках, как голодные духи пустыни. Но мне свет был не нужен – он только мешал. Я закрыл глаза и увидел привычную россыпь из сотен точек, разбросанных по окружающим пескам. Красные сейчас по большей части были неподвижны, фиолетовые непрерывно сновали в поисках добычи, ночь им была не помеха. К счастью, от них беды пока можно было не ждать – большие группы сюда не направлялись, с одиночками, если что, разберется охрана.
Это и есть дар, которым я торговал на Утопии. Видеть с закрытыми глазами сквозь любые преграды. Хоть сквозь бетонные стены, хоть сквозь песчаные дюны. Спросите меня, кто прячется за тем барханом на горизонте, и я скажу – двуногий или многоногий. Правда, только вдали – у меня что-то вроде дальнозоркости. Например, лагерь, в котором нас держали, был для меня слепым пятном. Зато я мог разглядеть созвездия точек на много миль вокруг, пока одиночные не становились совсем неразличимы, а группы не сливались в тусклые пятна. Каждая из точек была живым существом: красная – человеком, фиолетовая – одной из тварей, неожиданно заполонивших Утопию после катастрофы. Тогда я уже знал это точно. Но я видел и вещи, о которых не имел ни малейшего представления.
Фиолетовые точки, например, тянули за собой размытые следы, светящиеся нити, которые уходили под землю, темнели и слипались там в ком непроницаемой клубящейся тьмы. Далеко, за Цитаделью, куда так мечтали попасть пустынные бродяги, среди песков рос гигантский кристалл из пульсирующих пунктиров, расширяющийся во все стороны и порождающий все новые ломаные грани. Это были загадки, на которые я тогда не находил ответов, да и всерьез задумываться начал только в долгие часы, проведенные в четырех стенах из стальных прутьев.