Эверлесс. Узники времени и крови - стр. 12
– Позвольте меня продать мое время, сэр. Вы можете взять пять месяцев.
В глазах мужчины на секунду вспыхивает интерес, и я точно знаю, о чем он думает: сборщик может отдать ренту Герлингам, а лишний месяц оставить себе. Но тут встревает мой отец.
– Ей всего шестнадцать.
– Мне семнадцать, – перебиваю я, и отец хмурится из-за этих слов. – Папа, сегодня одиннадцатый день месяца. Мне семнадцать.
Сборщик смотрит то на меня, то на отца, не понимая, кому верить, а потом кряхтит и качает головой.
– Нет, я не стану вызывать гнев Колдуньи на свою голову за забор крови у ребенка.
Колдуньи или Лиама Герлинга?
– Пожалуйста, – я обращаюсь сразу к обоим мужчинам. – Я никогда не отдавала время, но могу заработать и вернуть его позже.
– Легко сказать, что ты заработаешь и вернешь его позже, – упорствует отец. – Сложнее действительно его заработать. Сборщик, подайте мне второй сосуд.
– Я буду работать в Эверлессе. – Слова слетают с губ, прежде чем я успеваю осознать смысл сказанного.
Резким движением отец поворачивается ко мне и смотрит с предостережением.
Сборщик не двигается.
– Ты будешь что?
– И… – я пытаюсь вспомнить, что Амма рассказывала мне на рынке, – они платят год за месяц. Если вы немного подождете, я выплачу вам долг вдвойне, и заплачу за два месяца вперед, – добавляю я, пытаясь скрыть отчаяние в голосе.
Взятка. Сборщик заинтересован. Он оценивающе осматривает меня с головы до ног, и я ужасно смущена, но держу подбородок высоко и выдерживаю его навязчивый взгляд. Я знаю, как Герлинги ценят молодость и красоту. Я не Ина Голд, но, по крайней мере, унаследовала от матери длинные ноги и красивые волосы. В подходящей одежде я вполне сошла бы за девушку из Эверлесса.
– Джулс! – Отец пытается подняться из-за стола, опираясь на трость, встает во весь рост, возвышаясь над нами, и я вспоминаю, каким человеком он был: гордым и достаточно сильным, чтобы заставить отступить любого прихвостня Герлингов. Я опускаю взгляд в пол, делая вид, что не замечаю его. Мне нелегко, но я не знаю, сколько времени он уже отдал и сколько еще осталось.
– Я запрещаю тебе…
– Сядьте, – нетерпеливо говорит сборщик. – У меня есть дела поинтереснее, чем слушать пререкания крестьян.
Отец медленно садится обратно в кресло; на его лице я вижу выражение страха вперемешку со злостью.
– Я позволю вам разобраться с этим, – говорит сборщик снисходительным тоном и встает из-за стола. – Если собираешься отправиться в Эверлесс, увидимся на рассвете на рынке. Посмотрим, подходишь ли ты. В противном случае я вернусь завтра, чтобы забрать остаток ренты.