Эвендины. Посланник Предвечных - стр. 12
– Рассказывать что?
– Про Сорану. Про себя. Все с самого начала. Что произошло?
Имя матери, произнесенное магистром эвендинов, в очередной раз пробудило у Эни неприятное ощущение, что вся ее жизнь – ряд фальшивых картинок, за которыми она по глупости не смогла разглядеть реального положения вещей. Пересилив его, Эни коротко рассказала обо всем, смешав слова Диоса и Адаллы, открывшими ей правду, с собственными воспоминаниями.
Сорана, ее мать, вместе с ней оказалась вдали от дома, когда людей одолела новая вспышка ненависти к эвендинам. Они бросались на них толпами, убивали всех, не глядя – мужчин, женщин, детей. Эвендины защищались – и этим злили всех еще больше. В конечном итоге, людей было больше, а далеко не каждый эвендин, несмотря на магические способности, был готов убивать. В кровавой неразберихе Сорана, похожая на человека, притворилась обыкновенной девушкой, которую предал жених. В Соне ее приютил человек по имени Тугарт.
Эни помнила только то, что было потом: она считала себя человеком, а Тугарта – своим отцом. Он обращался с ними жестоко, но у них была еда и крыша над головой. В какой-то момент Сорана заболела, Тугарт запрещал к ней подходить. Позже Эни рассказали: он узнал, что она эвендин, и забирал ее кровь. Потом он сжег дом вместе с Сораной. Благодаря соседям Эни удалось бежать. Тугарт искал ее, но безуспешно. Следующие годы Эни работала служанкой – сначала в гостинице, потом ей повезло попасть в королевский замок, где она и встретилась с Диосом и Юстом.
Архела и Генерал слушали ее, глядя в разные стороны. Они ни разу ее не перебили. Только когда Эни сказала про умирающую Сорану и сгоревший дом, их, и без того хмурых, накрыло темными облаками – плечи Архелы поникли, Генерал еще ниже наклонил голову.
– Понятно, – сказала магистр. – Значит, ты почти не помнишь своего детства.
– Да, все очень смутно. Я понятия не имела, что я эвендин.
– Неудивительно. Это из-за заклинания, связывающего магические способности. Оно сильно влияет на сознание, чаще всего непоправимо, отчасти поэтому применять его запрещено. Сорана, должно быть, была в отчаянии, раз решилась на такое.
Архела отвернулась от зеркала и со вздохом провела по лицу ладонями.
– Извините, магистр, – неуверенно проговорила Эни. – Выходит, вы ее знали? Мою мать?
– Еще беда на мою голову… – пробормотала Архела, снова потирая висок. – Сорана была моей дочерью. Честно говоря, я надеялась, что однажды вы вернетесь вместе. Хотя и понимала, как это маловероятно.
Ошарашенная Эни не могла произнести ни слова. Она посмотрела на Архелу новым взглядом, пытаясь осознать услышанное и одновременно – найти в ее лице что-то похожее на мать.