Евангельская история. Книга первая. События Евангельской истории начальные, преимущественно в Иерусалиме и Иудее - стр. 3

Бога и Отца (Ин. 1, 18), Единосущный Отцу и Святому Духу, Предвечный, Безначальный, Тот, Кто был в начале (Ин. 1, 1), был у Бога и Отца, Бог сый, во образе Божии сый (Флп. 2, 6), преклоняет небеса и сходит, т. е. неуничижаемую высоту Свою неуничижительно уничижает и снисходит к рабам Своим несказанным и непостижимым снисхождением. Будучи совершенным Богом, Он становится совершенным человеком, и совершается из всего нового новейшее и единственно новое под солнцем (Еккл. 1, 10), в чем обнаруживается бесконечное могущество Божие».

По мысли святых Отцов, вочеловечение Сына Божия было необходимо: 1) для воссоздания падшего человека и избавления его от тления и смерти; 2) для научения его истинному Боговедению и восстановления в нем помраченного грехом образа Божия; 3) для оправдания, освящения и примирения его с Богом умилостивительною жертвою на кресте. Развивая эти положения, святые Отцы объясняют, что 4) ни чрез какое сотворенное существо и никаким иным спсобом не могло совершиться спасение человека.

1) По непреложному определению Божию (Быт. 3, 19), тление и смерть сделались уделом падшего человечества (Рим. 5, 12; 6, 23); двери рая для него были заключены, и по смерти оно не имело надежды чрез оправдание (Рим. 5, 17–21) достигнуть вечной блаженной жизни. Святитель Афанасий Александрийский в слове о воплощении Бога Слова подробно изъясняет цель воплощения Сына Божия. «Люди, – говорит святой Отец, – вознерадев и уклонившись от устремления ума своего к Богу, остановившись же мыслию на злом и измыслив себе зло, подверглись тому смертному осуждению, каким предварительно угрожал им Бог, и не остались уже такими, какими были созданы, но как помыслили, так и растлились, и смерть, воцарившись, овладела ими, потому что преступление заповеди возвратило их в естественное состояние, чтобы, как сотворены были из ничего, так и в самом бытии, со временем, по всей справедливости, потерпели тление. Если же люди, вследствие предшествовавшего преступления, – продолжает святой Отец, – однажды сделались подвластными естественному тлению и утратили благодать Божия образа, то чему иному надлежало совершиться, или в ком ином была потребность для возвращения такой благодати и для воззвания человеков, кроме Бога Слова, сотворившего в начале вселенную из ничего? Ему принадлежало – и тленное привести опять в нетление, и соблюсти, что всего справедливее было для Отца. Он – Отчее Слово и превыше всех, то естественно Он только один мог все воссоздать, Он один довлел к тому, чтобы за всех пострадать и за всех ходатайствовать пред Отцем. Божие Слово сжалилось над родом нашим, умилосердилось над немощию нашею, снизошло к нашему тлению, не потерпело обладания смерти, и чтобы не погибло сотворенное и не оказалось напрасным, что сделано Отцем Его для людей, приемлет на Себя тело, и тело не чуждое нашему. Слово знало, что тление не иначе могло быть прекращено в людях, как только непременной смертью; умереть же Слову, как бессмертному и Отчему Сыну, было невозможно. Для сего-то самого приемлет Он на Себя тело, которое могло бы умереть, чтобы, как причастное над всеми сущего Слова, довлело оно к смерти за всех, чтобы ради обитающего в нем Слова пребыло нетленным, и чтобы, наконец, во всех прекращено было тление благодатию воскресения». Святитель Ириней также замечает, что «мы не могли бы получить нетления и бессмертия, если бы не соединились с нетленным и бессмертным. Но как мы могли соединиться с нетленным и бессмертным, если бы нетленный и бессмертный не соделался прежде тем, что и мы, дабы и тленное наше поглощено было нетлением, и смертное наше бессмертием?»