Евангелие грешников - стр. 3
Размышляя о несовершенстве мироздания, Валерий огибал очередную лужу. Он не обратил внимание на остановившуюся рядом «Ауди S8».
– Сурков, Валера! – позвал его лощёный субъект, вышедший из автомобиля.
Приглядевшись, он узнал своего бывшего одногрупника Сашку Гавринёва, поздоровался с ним:
– Вот уж не ожидал тебя увидеть в наших краях, ты ведь теперь птица высокого полёта.
– Пути чиновника неисповедимы, – развёл руками, Гавринёв. Он обнял Валерия: – Ты-то как?
Внимательно посмотрев на друга, продолжил:
– Извини за откровенность, но выглядишь неважно.
– Чувствую себя так же.
– Что так?
– Муки творчества, – махнул рукой Валерий.
– Понятно, – улыбнулся Сашка, – рефлексия талантливого художника на фоне запоев, и страдания гения вызванные алкогольным абстинентным синдромом.
– Слишком заумно и длинно, но в точку.
– Вот что друг мой, давай посидим где-нибудь, поговорим по душам, – Гавринёв взял Валерия за локоть.
– Откровенно говоря, совсем нет времени, а главное денег, – виновато улыбнулся Сурков.
– Деньги конечно в нашей жизни важны, но они не всё решают, – кивнул Александр. Он подтолкнул Суркова к машине: – Садись!
В салоне представительского авто, он продолжил:
– Что касается времени, то всегда успевает тот, кто никуда не спешит.
Ресторан, в который Александр привёз Суркова, был роскошным и дорогим. Здесь не подавали бизнес-ланчей, потому, в обеденное время они оказались в зале единственными посетителями.
– В виду того, что ты ограничен во времени, и во избежание очередного запоя, крепкого спиртного мы пить не будем, обойдёмся шампанским, этот божественный напиток придаст тебе бодрости, – решил Гавринёв и сделал заказ официанту.
После бокала шампанского, хмарь на душе у Валерия выветрилась, кошки, что скреблись там всё утро, куда-то пропали, стало хорошо и покойно.
– Понимаешь Саша, тошно от осознания того, что не художник я вовсе, а маляр, – расслабившись, начал свою исповедь Сурков.
– Маляр хорошая и востребованная профессия, – улыбнулся Гавринёв.
– Для этого можно было окончить обыкновенное профессиональное училище, а не корпеть годы в Сурке.
– Я не о тех малярах веду речь, – усмехнулся Гавринёв, – и ты прекрасно меня понял. Сотни художников рисуют картины для офисов и вот таких заведений. Они прекрасно живут и не терзают себя тем, что не Рембрандты, Кандинские или Ван Гоги. Не всем, кто наносит кистью краску на холст, дана искра таланта. В тебе Господь зажёг её, просто тебе нужно бросить заниматься самоедством.
– Если ты не можешь сотворить гармонию цвета на холсте, тогда зачем браться за кисть?!