Этот мир – мой. Часть I - стр. 29
– Ну да, ну да, – я вздохнул, – Скажи-ка мне, а сколь у тебя простых стрел?
– Ну, – она заглянула в инвентарь, – Тысяч десять, может чуть больше.
Рука-лицо! Все, стоп Макс! Без истерики. Я еле сдержался, чтобы не расхохотаться. Она тебе нужна! Помни об этом! Подойдя к другому хранилищу, я открыл и его, на стенке висели десятки свистков на призыв маунта.
– Выбирай, – у нее загорелись глаза.
– А тут и легендарные есть?
– Увы, максимум эпик, – пришлось её обломать.
– Ну вот, – показательно расстроилась Ру.
– Давай уж выбирай из тех, что даю, – я усмехнулся, как вошли, боялась в руки что-то взять, а теперь уже легендарных подавай? Как же быстро она адаптируется, – Ну или как вариант пешком?
– Да ладно, ладно. Не наезжай, а кто тут есть-то? – она вздохнула и показала мне язык. Серьезно?! Потом прошлась взглядом по свисткам и, выбрав белоснежный, уставилась на меня.
– Ну что смотришь? Дуй!
Она набрала воздуха, прикрыла глаза и дунула. Раздалась мелодичная трель. Ру осторожно открыла один глаз и начала оглядываться.
– И где? – в голосе слышалось дикое разочарование. Я ткнул пальцем ей за спину. Ру осторожно повернулась:
– Итить! – ахнула она, – Аааааа!! – я почувствовал, как ее руки обвились вокруг моей шеи. Чмокнув меня в щеку и крикнув «Спасибо», унеслась к маунту. Восторженно прыгая вокруг него, и трогая в разных местах. Я ошарашено смотрел на Ру, щека еще горела.
Перед ней, хлопая крыльями, стоял белоснежный пегас, мощный, но одновременно дико красивый. Он фыркал и косился на девушку огненно-красными глазами.
– Дай ему имя, – посоветовал я.
– Зачем? – спросила она удивленно. Я мягко улыбнулся и пояснил:
– Маунты, от эпического и выше, при получении имени, становятся не просто ездовыми животными, а чем-то для нас более важным, – я на минуту задумался, как бы точнее сказать.
– Ах вот оно что! – Ру радостно закивала, Как у тебя Сельма? – я кивнул, она еще раз осмотрела пегаса и неуверенно спросила, – Риз, ну я не знаю. Может Снежок?
Пегас презрительно фыркнул. Ему имя не понравилось.
Я вспомнил старый стих и зачитал всух:
Таура, его зовут Таурой,
Он ветра сын, свободен и силен.
Таура, его назвали Таурой,
И королем – да, королем! –
он должен стать.
-Может так?
Пегас заржал и подался ко мне. Я ткнул рукой, мол, смотри и ему нравиться.
– Таура? Тау, – покрутила она имя на языке, а потом резко качнула головой, и дернула к себе пегаса, почти выкручивая ему голову. Заглянула в глаза. Даже мне стало неуютно, – Неа! Снежок! И чтобы никаких возражений!
«Сильно,– я только покачал головой. А пегас явно понял, что возникать не стоит. И, тяжело вздохнув, уткнулся в её плечо. Бросив на меня безумно тоскливый взгляд, я сочувствующе кивнул, – Держись, брат!»