Это же я… - стр. 14
Как смотрела бы в глаза одноклассникам на следующий день? Получается, я соплячка, которая всю дорогу только и делает, что приходит домой и ноет, жалуясь маме, как ее, бедняжку, обижают плохие девочки?
Это было немыслимо. Дома я поговорила с мамой очень резким тоном, объяснила ей, что она разрушила мою жизнь, и объявила: в школу с этих пор я не пойду! Пусть делают со мной, что хотят, но туда я больше ни ногой.
Пришло время выбирать новую школу. Мне очень нравились рассказы одной моей подруги по музыкалке про ее школьную жизнь, и я стала мечтать поступить туда. Мой лицей считался самым высоким по уровню образования, но оказалось, что это далеко не так. И чтобы поступить в ту школу, я должна была догонять потенциальных одноклассников. Я приняла решение и все лето не вставала из-за письменного стола, готовясь к экзаменам. Вы представляете, что такое лето для будущего семиклассника? Это целая жизнь. Но мне очень хотелось расстаться с той школой, и я добровольно приковала себя к учебникам.
С первого же дня в новой школе стало понятно, что лето я убила не зря. Мне открылся новый мир. Жизнь заиграла другими красками. Я мгновенно нашла себе друзей, влилась в коллектив. У меня появилось море энергии, хотелось бегать, прыгать, делать что-то позитивное. Разумеется, в новой школе тоже нашелся музыкальный коллектив, где меня приняли с распростертыми объятиями, так как уже давно и хорошо знали по выступлениям на городских концертах. Ребята вокруг увлекались фотографией, математикой, физикой. Было несколько девиц, которые так же, как и мои бывшие одноклассницы, штурмовали модельные агентства. Но тут это выглядело исключением, а не правилом, и над ними шутили (по-доброму, но довольно едко). Учитель истории, видя, что стайка красавиц задержалась на перемене, громко вопрошал на весь класс: «Где там эти стремянки ходят?!» – называл их «моделями человека», но они на это не обижались, смеялись вместе со всеми.
Я, настрадавшаяся от них в первые семь лет своей школьной жизни, тоже не упускала случая подтрунить. За партой передо мной сидела Настя – красавица с длинной черной косой, мечтавшая стать моделью. А я приносила из дома огромные ржавые бабушкины ножницы, вынимала их из портфеля и зловеще скрежетала около ее косы, делая вид, что сейчас я ей волосы оттяпаю под корень. Однажды Настя с компанией – все как на подбор красавицы, у всех уже профессиональное портфолио, все без пяти минут Клаудии Шиффер – подловили меня, когда я была дежурной и подметала пол в коридоре школы. Они пустились во все тяжкие, пройдясь и по венику моему, и по внешнему виду. Я держала паузу, выжидая удобного момента. И вот когда одна из них, разойдясь, высказалась на тему, что веник мне очень идет, и посоветовала всю жизнь продолжать в том же духе, я тихонечко сообщила, что я тут вообще-то не только подметаю, я еще и пол мою. «Вон как раз ведро стоит, полное грязной воды!» – сообщила им я и надела на голову красотки это самое ведро со всем его содержимым. Потом, конечно, был скандал, я долго убеждала директора школы, что ведро само упало красавице на голову каким-то волшебным образом. Основным отличием новой школы от старой было то, что войны довольно быстро прекратились. Мы моментально выяснили, что каждой из нас палец в рот не клади, и заключили перемирие. Сейчас мы все дружим и со смехом вспоминаем то ведро.