Это просто цирк какой-то! - стр. 3

И сейчас, сидя в шкафу, вдыхая любимый мамин запах, я снова вспомнила, что ее нет, что она на гастролях и приедет только через два месяца. Вздохнула, уткнулась лицом в подол серебристо-голубого, с камнями и блестками платья. Бука улыбнулся и легонько встряхнул память, старательно прятавшую чудесные воспоминания об утраченном, о том времени, когда мама возила меня с собой. Платье упало с тремпеля[1] прямо к моим ногам, а за ним второе, черно-золотое, короткое и ажурное, и солнечные лучи брызнули во все стороны, отразившись от шитья и камней костюма с красивой длинной накидкой, в котором мама работала номер. Следом за платьями откуда-то из гардеробного поднебесья неслышно спланировало невесомое облачко персиково-розового цвета и легло мне на плечо. Оно было теплое и душистое – легчайшая жилетка из пуха настоящих фламинго. И в этот миг я совершенно отчетливо вспомнила цирк. Вспомнила все сразу, до мельчайших подробностей.

Я вспомнила лилипута Борю, который умел убедить маму в том, что ребенку для нормального развития нужны внешние впечатления, а не только замкнутый цирковой мирок, и поэтому он немедленно забирает меня и ведет на прогулку. Мы бродили с ним по веселому городу, в котором гастролировал коллектив, пили газировку с сиропом (мне Боря покупал с двойным малиновым) из стеклянных больших конусов-колб, ее наливала румяная тетенька, сидящая в голубенькой палатке, по три копейки за стакан. Палатка стояла около памятника странному дядьке в веночке и длинном платье, а звали дядьку почему-то так же, как нашего циркового слона – Дюк. С маленьким человеком было весело и легко, и не приходилось задирать голову, потому что Боря был чуть выше меня, еще даже не четырехлетней. И он иногда покупал мне целых два мороженых.

Еще в том городе было море, и по понедельникам, когда в цирке выходной, артисты большой компанией ходили купаться, а меня всю дорогу к морю по очереди несли на плечах. На пляже цирковые обязательно разыгрывали маленькое акробатическое представление с кульбитами и стойками на руках, со шпагатами и сальто, а веселые загорелые продавцы кукурузы и чудесной крошечной, прозрачной от жира рыбки по имени сайка восхищенно цокали языками, ставили перед нами ведра с горячими початками и клали куски газеты с горками крупной соли: «Та берите, берите, не надо грошей! То ж задарма цирк же ж настоящий!» Взрослые смеялись, играли в преферанс и пили вино, а меня усаживали в вырытый в теплом песке «бассейн», который быстро наполнялся водой. Она была соленая и немножко пахла йодом, я ее слизывала с ладошки – это был вкус счастья.