Это (не) ваша дочь, господин маг - стр. 31

— Госпожа Магрит Ридвон, — голос Фоэрта Кана ударяет, как гром среди грозовых туч.

Магрит замирает, резко оборачивается.

— Угрозы не пойдут вам в пользу при разбирательстве, — чеканит слова законник.

Женщина расправляет плечи, гордо вздёргивает подбородок.

— А вы кто такой, чтобы мне угрожать?! — безрассудно бросает ему и пускает в мою сторону, как острое лезвие, взгляд полный презрения. — Думаешь, натравишь на меня своего любовничка, грязная дрянь, и я испугаюсь, гадина?!

Я раскрываю губы, не зная, что ответить на подобные унижения. Хочется провалиться сквозь землю.

— Проваливай из моего дома, немедленно! Раймонд! Раймонд, сынок! Выгони эту поганку из нашего дома! — визжит громко.

Сгорая от стыда, бросаю несмелый взгляд на Кана. Кровь в жилах стынет, когда вижу вовсе не скучающую небрежность или насмешку в этом мужчине. Его скулы каменеют, холодный взгляд направляется на женщину. Я невольно ёжусь.

— Скорее вам следует проехать в участок, и выплатить штраф за оскорбление законоправника, — стальной голос пугает Магрит.

Мачеха громко фыркает, ощетинивается, будто утка, попавшая в зубы аллигатора. Пытается хорохорится, продолжает нападать, но уже не так уверенно.

— Хм, так я и поверила, откуда у этой проходимки деньги на законоправника?! Не разыгрывайте спектакль, со мной это не прокатит, — снова высокомерно фыркает, но сбавляет пыл под взглядом мужчины, — постойте, или она расплатилась своим телом? Тогда грош вам цена.

Фоэрт Кан делает шаг. Моё сердце начинает бешено колотиться. Законник достаёт удостоверение.

— Меня зовут Фоэрт Кан, я представитель отдела судебных разбирательств. Советую вам извиниться прямо сейчас перед госпожой Адалин Ридвон и передо мной в том числе.

— Я имею полное право ее так называть! Она..., — тычет в мою сторону кривым пальцем. — ...позорит наше имя, и я как старшая…

— Я не собираюсь повторять дважды, — жёстко обрывает мужчина, повышая интонацию, и в его голосе я слышу угрозу. — Извинитесь перед леди.

Сглатываю, сжимая пальцы в кулаки. Я ведь привыкла защищать себя сама, не полагаясь ни на кого. Сердце вдруг сдавило горячей теснотой. Нет, нет, нет я, как и прежде, должна полагаться только на себя.

— Прошу извинения, уважаемый блюститель порядка, — с каким-то ехидством выдавливает из себя слова Магрит. — Но эта га… не заслуживает даже моего взгляда!

— Мне не нужны извинения этой женщины, господин Кан, — шагаю вперёд, смотрю на мачеху свысока. Магрит выпячивает грудь и делает шаг ко мне, задирает нос, её взгляд мечется, подыскивает ругательства.

Фоэрт смотрит на меня, а я собираюсь с мыслями, вспоминая его предупреждение не вмешиваться.