Это не любовь - стр. 39
Тут у неё волосы были значительно длиннее – почти по пояс. Она смотрела в объектив, прищурившись, видимо, от солнца, бьющего прямо в глаза. На губах застыла полуулыбка. Однако выражение лица оставалось непонятным – то ли грустное, то ли мечтательное, то ли ещё какое.
Анварес, едва касаясь, провёл пальцем по её губам, затем спохватился, одёрнул руку и снова оглянулся на дверь. Совсем с ума сошёл!
Там были ещё фотографии, их он тоже просмотрел.
На одной – обнаружил её в раздельном купальнике. Одно название что купальник – два крохотных клочка ткани вульгарно-леопардовой расцветки. И тем не менее поглощая взглядом её изгибы, он почувствовал, как сладко и мучительно сжимается нутро.
Нет-нет, только не здесь, не сейчас! Он быстро пролистнул.
Однако на следующем снимке его и вовсе накрыло – там она стояла в белом сарафане, коротеньком, сильно выше колен, и ела эскимо. Во рту вмиг пересохло. Возбуждённая кровь забурлила по венам, застучала в ушах.
Он снова вернул первую фотографию, солнечную и невинную, пытаясь успокоиться, стряхнуть нахлынувший морок. Но процесс уже пошёл…
– Кто это? – услышал он внезапно за спиной и чуть не подскочил на месте.
Анварес сглотнул, выждал небольшую паузу, затем честно ответил:
– Это одна из моих студенток.
– А чем она так интересна? – улыбалась Лариса, но он видел, точнее, чувствовал – улыбка её была неискренней.
Он пожал плечами. Что он мог сказать? Он и сам не знал, чем она его так зацепила. Да, зацепила, и сильно – пора уже было признаться хотя бы себе самому.
– Надеюсь, – всё с той же улыбкой проговорила Лариса, – у тебя с ней нет отношений? Всё-таки на кону твоя карьера.
– Естественно, нет!
– Ты же понимаешь, стоит тебе только оступиться – и всё, чего ты добился, пойдёт прахом. Всё, о чём ты мечтал…
– Ты меня не слышишь? – начал сердиться Анварес. – Я ведь сказал – нет у меня отношений ни с ней, ни ещё с кем-либо, кроме тебя. Её я вообще почти не знаю. Она самая проблемная из моих студентов, прогуливает постоянно. Так что не выдумывай, пожалуйста, всякую ерунду.
– Извини. Просто я волнуюсь за тебя. И не хочу, чтобы у тебя были какие-то проблемы. Мало нам этого завистника Жбанкова, который, по-моему, за каждым твоим шагом следит. Только и ждёт какой-нибудь твоей оплошности.
– Не преувеличивай, – Анварес отвёл глаза – ему сделалось вдруг стыдно.
Он мог говорить Ларисе что угодно и, строго говоря, он ей даже не врал сейчас. Отношений ведь с Аксёновой никаких нет и не будет.
Однако ощущение было именно такое – будто врал, увиливал, будто его застали врасплох, как воришку, с поличным.