Это (не) Игра! х1 - стр. 26
И окончательно перестал, когда окинул взглядом последний «слайд», где уже совсем не маленький человечек, закованный в доспехи, как бы делает шаг в сторону отсутствующей «страницы» – и перетекает в статую, перед которой я сейчас стоял, задрав голову. История бога? Отнюдь. История апостола или последователя некоей сущности? Наиболее вероятно.
Но стоило мне только об этом подумать, как взор застлала тьма, а тело мягко, словно поддерживаемое чьими-то незримыми руками, осело на землю…
Звон сталкивающихся лезвий заставил меня пробкой вылететь из блаженной дрёмы, и оказаться не в святилище, а на огромном полигоне-в-пустоте. Из края в край тянулся серый песок, на котором кружились в смертоносном танце сотни и сотни разных воинов. Все как один они использовали кинжалы, но каждый орудовал ими по-своему. У одного кинжалы мелькали, удерживаемые едва видимой леской; кто-то держал их обратным хватом и едва ли не скакал над оппонентом, ловкими и стремительными движениями вспарывая воздух и царапая броню; а кто-то действовал уверенно и прямолинейно, вопреки стереотипам о своём оружии полагаясь больше на силу и мощь, нежели ловкость. Именно к такому воину прикипел мой взгляд, а спустя несколько секунд я понял, что первое впечатление оказалось обманчивым.
Не силой, но тяжёлой подвижностью этот мастер брал своё, скрывая хитрость за топорными на первый взгляд движениями. Даже мне, несведущему в боевых искусствах от слова совсем его танец смерти нравился неимоверно, и, по всей видимости, это место восприняло мой интерес по-своему.
В одно мгновение все кроме тех двоих исчезли, и я стал зрителем жестокой дуэли людей, для которых кинжалы стали продолжениями их рук.
Вот «мой» воин сбивает клинок противника в сторону, прямым и незатейливым ударом нанося удар тому в грудь. Враг отступает назад, дотянуться кулаком уже невозможно, но воин вместо того, чтобы отступить, левой рукой хватает оппонента за грудки и тянет на себя. Одновременно с тем его кинжал сталкивается с оружием противника и блокирует контратаку, нацеленную в район шеи, а уже в следующее мгновение мастер впечатывает лоб в маску, закрывающую лицо оппонента. Та трескается и осыпается на песок, открывая вид на змеиную плоскую морду и бешено дёргающийся раздвоенный язык, а мастер шагает вперёд, неуловимыми, рваными движениями парируя клинок змеелюда.
Тот двигается плавно и мягко, но неистовый напор и проблемы с координацией вынуждают его отступать, теряя инициативу и допуская всё больше ошибок. Всё больше порезов появляется на его руках, а скрывающая львиную долю движений мантия напоминает решето. Бой близится к завершению, но воин решает поставить точку уже сейчас, не беря противника измором. Он резко припадает к земле, а его нога стремительным росчерком выбивает оружие из рук противника, который, проводив свой кинжал взглядом, склоняет голову в уважительном поклоне.